8

8

Менаж в Манхэттен!

Семеро мужчин — и Неизбежный Вопрос

Ужинаю с приятелем. Уговариваем вторую бутылку «Шато Латур» восемьдесят второго года. Может, это наше третье свидание, может, десятое. Неважно. Потому что в конечном итоге все равно неизменно утыкаешься именно в это. В Неизбежное.

— Мммм…. — начинает он.

— Да? — подбадриваю его я, чуть подаваясь вперед. Он кладет руку мне на коленку. Похоже, он собирается с духом, чтобы «задать мне один вопрос». Маловероятно, конечно, но чем черт не шутит…

Он предпринимает вторую попытку:

— Давно хотел тебя спросить…

— Да?

— Тебе никогда не хотелось… переспать с другой женщиной? — триумфально заключает он.

Я все еще улыбаюсь. Но это не сон — вот он, растекся передо мной жалкой лужицей блевотины. И я уже знаю, что за этим последует.

— Вместе со мной, естественно, — добавляет он. — Ну знаешь, втроем.

Тут следует коронное:

— Можно пригласить кого-нибудь из твоих подруг.

— И на кой, интересно, мне это нужно? — пожимаю я плечами. Я даже не спрашиваю, на кой это нужно моим подругам.

— Ну, мне бы это понравилось, — отвечает он. — Да и тебе, наверное, тоже.

Сомневаюсь.

«Сексуальный вариант»

В Нью-Йорк людей влечет Мечта. Деньги. Власть. Билет на шоу Дэвида Леттермана. И раз уж на то пошло, почему бы не секс втроем? (И раз уж на то пошло, почему бы не спросить?) Каждому хоть раз в жизни нужно это попробовать.

— Из всех сексуальных фантазий только эта превосходит все ожидания, — объяснил мне знакомый фотограф. — Обычно жизнь преподносит сплошные разочарования, но две женщины. Что бы ни случилось, вариант беспроигрышный.

Как оказалось впоследствии, это не совсем так, но групповой секс, похоже, и правда оказался любимой эротической фантазией нью-йоркцев. Как сказал один мой приятель: «Это не столько сексуальный девиант, сколько сексуальный вариант». Очередная возможность в городе возможностей. Или же скорее опасность? Не верный ли это симптом всех недугов современного Нью-Йорка, не та ли взрывоопасная смесь отчаяния с желанием, столь присущая Манхэттену?

Как бы то ни было, каждому здесь, похоже, есть чем похвастаться — либо собственным опытом, либо знакомством с людьми, которые «сделали это», либо очевидцами неминуемой групповухи — вроде той истории с двумя топ-моделями, которые подцепили в «Туннеле» какого-то манекенщика, затащили его в мужской туалет, напичкали его же колесами и увезли к себе домой.

Menage a trois подразумевает самое каверзное для любых отношений число — три. И каких бы продвинутых взглядов вы ни придерживались, остается неизменный вопрос: а по плечу ли это вам? И кому потом будет хуже? И правда ли три лучше, чем два?

Очевидно, польстившись на халявную выпивку, травку и жареный арахис, семеро представителей мужского пола откликнулись на мой зов, собравшись в понедельник в подвале одной художественной галереи в Сохо, чтобы побеседовать на тему тройственных союзов.

Первым, кого мы увидели, оказался фотограф и легендарный сердцеед восьмидесятых Питер Берд, стоявший на четвереньках. Как выяснилось, он возился со своим коллажем, подрисовывая цветные детали к черно-белым фотографиям животных. На кое-каких фотографиях уже красовались здоровенные следы цвета ржавчины, и мне припомнился слушок, что вместо краски Питер использует собственную кровь. На нем были джинсы и толстовка.

Питер относился к разряду незаурядных личностей, о которых слагают легенды, — так поговаривали, что в семидесятых он был женат на супермодели Шерил Тьегс (правда); или что однажды в Африке он был стреножен и чуть было не скормлен диким львам (весьма сомнительно). Он предупредил, что будет говорить и работать одновременно..

— Я все время работаю, — добавил он и пояснил: — Чтоб не сдохнуть со скуки.

Каждый взял себе по коктейлю, и мы раскурили первый косяк. Все, за исключением Питера, пожелали фигурировать под вымышленными именами.

— Не стоит афишировать личности, — пояснил один из них. — Это вредит клиентуре.

И мы приступили к беседе.

— Это просто поветрие какое-то, — начинает Питер. — У меня есть пара приятельниц — буквально сегодня встречаюсь с одной из них — так они утверждают, что более девяноста процентов их подруг предлагали им поучаствовать. Раньше такого не было.

Питер обмакивает кисть в красную краску.

— Такое ощущение, — говорит он, — что модельный бизнес — просто инкубатор для тройственных союзов. — Агенты и букеры сами девочек в спину подталкивают… Чего не сделаешь за работу… — затем добавляет: — Покажите мне модель, которую не тискают по углам.

— Ну, оставим статистику для госучреждений… — не без скептицизма замечает Тэд, светило архитектуры, сорока одного года. Тем не менее он включается в беседу. — Женщины — это олицетворение красоты и эротизма, — говорит он, — поэтому намного логичнее представлять в мечтах именно двух женщин. Мысль о двух мужиках как-то не особенно заводит.

Питер поднимает голову от своего художества:

— К тому же женщины могут запросто спать в одной постели и никому даже в голову не придет их в чем-то упрекнуть.

— Мужчины это только приветствуют, — добавляет Саймон, владелец компьютерной фирмы, сорока восьми лет.

— Вряд ли кому-нибудь из нас пришло бы в голову лечь спать с другим мужиком в одной постели. По крайней мере, за себя отвечаю, — согласился Джоунзи, управляющий компанией звукозаписи с Ист-Коуст, сорока восьми лет. Он оглянулся по сторонам, ища поддержки.

— Мужики вместе не спят, потому что храпят, — ответил Питер. — И потом, это вредно для нервной системы.

— Будит потаенные страхи, — согласился Саймон.

Все молча переглянулись. Питер нарушил молчание.

— Вообще-то все можно свести к элементарным опытам над крысами, — заметил он. — Плотность масс, стресс, перенаселение экологических ниш. Первый феномен поведения крыс в ситуации перенаселения — сплочение по половому признаку. А в этом городе, с его сонмами адвокатов и вечной толчеей, человек испытывает нечеловеческое давление. Чем больше давление расстраивает гормональную систему, тем больше появляется гомосексуалистов, а гомосексуалисты — естественный способ сокращения народонаселения. В результате количество всех этих противоестественных явлений возрастает экспоненциально.

— Что-то в этом роде, — сухо согласился Тэд.

— Мы ведем сенсорно-перенасыщенную жизнь, — продолжал Питер. — Высокая напряженность. Интенсивность. Деловые встречи. Аудиенции с юристами. Простыми радостями нас больше не удивишь — нам подавай двоих, троих или, на худой конец, экзотических стриптизерш из «Чистой платины».

— А может, зря мы все усложняем, и дело просто-напросто в любопытстве, — добавил Тэд.

Но Питер не унимался:

— А чувства?! Честность и искренность исчезли как класс. Да ведь если человека по-настоящему любишь, никто другой тебе вообще не нужен! А в наше время искренним чувствам грош цена.

— Может и так, — осторожно согласился Джоунзи.

— Здесь же с людьми знакомиться тошно — не успеешь руку подать, как они тут же начинают тебя грузить! — продолжал Питер, не замечая, что кисти совсем высохли. — Вы только послушайте, какую чушь они несут на этих своих тусовках и приемах — каждый раз одно и то же! И так до тех пор, пока наконец не плюнешь и не перестанешь туда ходить.

— Да, что-то давненько тебя не видно было, — согласился Джоунзи.

— А потом какая-нибудь моделька делает тебе в туалете скоренький минет… — добавил Питер.

Последовало недолгое и, как мне показалось, почтительное молчание, которое Питер нарушил:

— Так не живут. Так не общаются. Это не чувства. Это какая-то гонка на выживание.

— А я-то думал, это просто секс, — произнес Тэд.

Тщета экстази-секса

Именно так рассуждал Тэд три года назад, когда он впервые испытал радости секса «на троих» в самом его банальном проявлении — так называемой «экстази-оргии».

Он тогда как раз расстался со своей девушкой, с которой прожил целых пять лет.

И вот попадает он как-то на вечеринку, где кладет глаз на хорошенькую девчушку лет двадцати. Выходит за ней на улицу, смотрит — она садится в такси. Он заводит свой «мерседес» и догоняет такси на светофоре. Они забивают стрелку на завтра в каком-то клубе.

На свидание она явилась не одна, а с подругой по имени Энди.

— К счастью, — заметил Тэд, — Энди оказалась совсем чокнутой. Она недавно прилетела из Италии и теперь щеголяла в лисьей шубе.

Нажравшись экстази, они отправились к нему в мансарду, выпили шампанского, расколошматили бокалы об пол и принялись друг друга лапать. Двадцатилетка отрубилась, а Тэд и Энди занялись сексом прямо рядом со спящей красавицей.

Питер снова завелся:

— Вы только посмотрите — каждый день что-то новое! Жизнь несется с такой скоростью, что волей-неволей приходится набирать обороты. Что ни день — больше, быстрее! Еще быстрее! Прыгаем выше головы, искушаем судьбу, изобретаем новые ниши, растем и ширимся…

— Когда тебе суют поднос с пирожными — хватаешь сколько можешь, — желчно согласился Гаррик, тридцатилетний гитарист одной популярной группы.

Тэд, похоже, разделял их скепсис.

— Живешь по принципу «чем больше, тем лучше», — сказал он. — Четыре груди лучше, чем две.

К счастью, в этот момент появился Сэм, сорока одного года, инвестиционный банкир. Сэм относился к разряду мужчин, которые стучат кулаками в грудь, уверяя, что мечтают жениться, но почему-то вечно забывают перезванивать своим потенциальным невестам. Поэтому он до сих пор оставался холостяком. Сэм заявил, что не раз пробовал секс втроем.

— И зачем? — спросили мы. Сэм пожал плечами:

— Для разнообразия. Со временем кто угодно надоест.

Сэм объяснил, что существует три типа ситуаций, которые приводят к групповому сексу.

Ситуация первая: мужчина медленно, но верно склоняет свою подругу к сексу с другой женщиной. В этом случае он либо ищет разнообразия, либо тайно мечтает переспать с ее подругой.

Ситуация вторая: женщина не прочь отведать секса с другой женщиной и подбивает на это мужчину, чтобы упростить дело.

Ситуация третья: две женщины хотят друг друга и решают завлечь мужчину в. постель.

Сэм рассказал нам, как полгода встречался с одной девушкой, Либби, и со временем убедил себя, что ей ужасно хочется переспать со своей подругой Амандой. На самом же деле, как он сам теперь признавал, переспать с ней хотелось не столько ей, сколько ему.

В конце концов Либби не устояла и согласилась устроить свидание. Пришла Аманда. Они выпили вина. Присели на диван. Сэм велел им раздеться. И что же было дальше?

— Я повел себя, как свинья, — признался Сэм. Пока Либби потягивала вино на диване, Сэм потащил Аманду в постель.

— Я от нее оторваться не мог. Беда в том, что в конечном итоге все равно отдаешь предпочтение одной из двух и вторая обижается.

Либби не выдержала и присоединилась к ним.

— Наверное, им хотелось, чтобы я как-то распределил между ними роли, взял все в свои руки, но я был настолько поглощен Амандой, что ничего не мог с собой поделать, — продолжал Сэм.

Либби так и не смогла это пережить. Через пару месяцев они расстались. Либби и Аманда какое-то время не разговаривали.

Сэм, по его словам, понимал, что без последствий не обойдется, но «что поделать, приходится закрывать глаза на такие вещи — мужская натура».

— Правило номер один: никогда не впутывай свою девушку, — заметил Гаррик. — Добром это все равно не кончится.

— Правило номер два: секс втроем — дело непредсказуемое. Сколько бы ты ни планировал, что-нибудь непременно выйдет боком, — добавил Саймон, уверявший, что у него по этой части богатый опыт. — Тут все спонтанно.

Не успели мы дойти до правила номер три, как раздался звонок в дверь. К нам присоединились Джим, фокусник, двадцати одного года, и Ян, двадцатипятилетний продюсер телевидения. Джим тут же заявил, что буквально на прошлой неделе переспал сразу с двумя. Есть что потом друзьям рассказать, сделал он для себя вывод. — Вообще-то вышло все довольно пошло, — начал Джим. — Мы тогда как раз вышли с фильма «Секс втроем».

Но не успел он продолжить, как снова раздался звонок в дверь. Мы переглянулись. Это еще кто? Все приглашенные мужчины уже собрались.

Питер на мгновение оторвался от своего художества.

— Одна дама, — спокойно объяснил он.

Я поднялась, чтобы открыть дверь. И правда, передо мной стояла дама. Мы уставились друг на друга, не веря своим глазам.

— Ты что здесь делаешь? — спросила она.

— Я как раз собиралась задать тебе тот же самый вопрос, — ответила я. За этим последовала церемония, ревностно соблюдаемая всеми женщинами Нью-Йорка, вне зависимости от степени приязни — обмен поцелуями.

— Ну здравствуй, Хлоя, — поприветствовала я ее.

На ней был леопардовый пиджак и розовый шарф. Она была из тех модных девочек, которые сегодня блистают во всей красе, но неизвестно, где они окажутся завтра.

Пока мы спускались по лестнице, мужчины не сводили с нас глаз. Джим откинулся на спинку стула.

— Вот где клубничка-то начнется! — изрек наконец он.

Мы с Хлоей переглянулись.

— Размечтался, — ответили мы в один голос. Хлоя окинула взглядом комнату.

— У вас тут просто заговор какой-то, — заметила она. Ей налили водки. Я объяснила, о чем идет речь.

— По-моему, секс втроем — кошмар любой женщины, — заявила Хлоя. — Женщины любят общаться один на один. Им нужно внимание.

Она отхлебнула водки.

— Сколько раз я на этом обжигалась! Помню, был у меня приятель. Встречаемся мы как-то с одной знакомой парой, мужем и женой, и что-то их на садомазохизм потянуло. Ну, оставляют меня наедине с мужем — а я его, надо сказать, сто лет знаю. Сидим мы, значит, и друг на друга смотрим. Я ему и говорю: «Слушай, ничего у нас не выйдет, мы же оба любим подчиняться. Бред какой-то. Мы же друг друга просто нейтрализуем».

Я поинтересовалась, как бы отреагировал мужчина, если бы обе женщины так увлеклись друг другом, что оставили бы его не у дел.

— Да я только об этом и мечтаю, — ответил Саймон.

— Мы только рады будем, — согласился Тэд. — В этом-то весь кайф. Полюбоваться порнухой в твоей собственной постели! Ради этого все и делается.

У Джоунзи, кажется, были свои соображения на этот счет. Он все время употреблял слово «профи», и мы никак не могли понять, что именно он имеет в виду — проституток, специализирующихся на групповом сексе, или что-то другое.

— Обычно секс втроем провоцирует «профи», которая хочет переспать с другой женщиной, — начал Джоунзи. — То есть на самом деле она лесбиянка, но ради женщин готова спать и с мужчинами. «Профи» тебя обслужит в лучшем виде, причем постарается растянуть удовольствие как можно дольше, лишь бы та, вторая, не почувствовала подставы. Будет тянуть до последнего. А потом уж примется за лакомый кусочек.

— Не согласен, — вступил Саймон. — У Джоунзи слишком односторонний опыт.

Кто сможет устоять?

— Одна из моих девиц обожала заниматься сексом, — начал Джим. — Всех кругом перетрахала.

— Постой, — перебила его Хлоя. — А ты откуда знаешь, что она их всех перетрахала?

— От Яна, — ответил Джим. — Он с ней тоже как-то переспал и потом рассказывал, что ее хлебом не корми — дай потрахаться.

— А он-то откуда знает? — возмутилась Хлоя. — Может, она только с ним такая? Вечно вы все передергиваете!

— Да нет, у нее на этот счет целая философия, — объяснил Ян. — Чем, говорит, женщины хуже мужчин? Если мужики спят направо и налево, так почему нам нельзя?

— Смотрите, смотрите, у Саймона глаза загорелись, — заметил Джоунзи. — Сейчас ее телефон попросит.

Джим продолжал:

— Вторая была полной противоположностью первой. Можно сказать, девственница. У нее за всю жизнь было два мужика. И вот наши девочки решают вместе снимать квартиру. И что бы вы думали — разбитная так обработала свою подружку-скромницу, что через какую-нибудь неделю та была готова с кем угодно в постель лечь.

— Мы с ними давно дружили, — продолжал Джим, — с разбитной я когда-то переспал, а скромницы добивался чуть ли не год. И вот пошли мы как-то в кино, потом купили бутылку вина и отправились к ним домой. Выпили целую бутылку…

— Подумаешь, три с половиной бокала! — фыркнула Хлоя.

— Когда-то и у тебя, милая, с трех с половиной бокалов крышу сносило, — парировал Тэд.

— Ну так вот, — продолжал Джим, — пришли мы, значит, к ним домой, выпили чуть-чуть — буквально капельку — вина, после чего мы с разбитной направились прямиком в спальню… есть такие спальни, где кровать полкомнаты занимает — поневоле оказываешься на кровати. Завалились мы на кровать, и пошло-поехало. Тут ей вдруг вздумалось позвать подругу — я, естественно, только за. Ну, понаблюдали мы за ней, смотрим — шатается как неприкаянная туда-сюда — из туалета в кухню и обратно.

— А что на ней было? — спросил Саймон.

— Не помню, — ответил Джим. — Короче, кончилось все тем, что мы схватили ее за руку и потащили в спальню.

— И там изнасиловали, — подсказал Саймон. Джим покачал головой:

— Да нет. Усадили ее на кровать, начали ласкать. Сделали ей массаж. Потом увлекли ее на постель. Девочки друг друга сторонились, так что пришлось им слегка помочь. Кладу руку одной на грудь другой. Тут уже и они вошли во вкус. Я тоже принимал участие, но все норовил улизнуть, чтобы со стороны понаблюдать. После этого они с половиной Нью-Йорка такое проделали. В одном «Будда-баре» человек, наверное, двадцать обработали.

Ян рассказал другую историю.

— Занимаюсь я как-то сексом с одной девицей, а рядом в постели — другая, — начал он. — И вдруг ловлю на себе ее взгляд — и так нас вдруг закоротило! Лежим и смотрим глаза в глаза. Так минут пять друг на друга и смотрели. Вот это был кайф так кайф! Настоящая близость.

Питер Берд, который был сегодня на редкость молчалив, вдруг изрек:

— Это каким же идиотом надо быть, чтобы от такого отказаться!

Вид спорта

— Только ни в коем случае не впутывайте в это свою девушку, — сказал Тэд.

— Лучше всего приглашать проверенных подруг, любительниц острых ощущений.

— Поэтому-то ты идеальная кандидатура, — обратился Тэд к Хлое. — Вторую такую подругу поискать.

Хлоя зыркнула в его сторону. И вдруг, к нашему великому удивлению, Ян возьми и скажи:

— Вообще-то у меня все, как правило, бывает наоборот — двое мужчин и одна женщина… Ну, то есть я-то с мужиком ни-ни, — торопливо добавил он.

Все потрясенно молчали. Я просто ушам своим не верила.

— Так проще, — пожал плечами Ян. — Это такой вид спорта. С девушкой тебя, естественно, ничего, кроме постели, не связывает, иначе ты бы не стал спокойно наблюдать, как твой приятель занимается с ней сексом. Она для тебя пустое место.

— И обходится дешевле, — вставил Сэм, инвестиционный банкир.

Я припомнила нескольких подруг, которые мне как-то признавались, что не прочь переспать с парой мужчин, и решила, что в следующий раз посоветую им не разбивать такую чудную фантазию.

Хлоя отнеслась к рассказу Яна с явным недоверием.

— Лично мне никто никогда такого не предлагал, — заявила она. — И потом, в мужчинах настолько развит дух соперничества, что вряд ли они способны такое пережить.

— Вообще-то лично мне бы не особенно хотелось играть при ком-то вторую скрипку, — произнес Питер.

— Ну, если это твой лучший друг, то почему бы и нет, — возразил Тэд.

— Конечно, — согласился Питер.

— Думаю, мне было бы небезразлично, кто кого и в каком порядке, — сказал Тэд.

— Это что-то вроде испытания для настоящих мужчин, — пояснил Ян. — Один перед другим, ты против него. Главное — доказать, что вам не слабо. И когда наконец убеждаешься, что не слабо, — кажется, что море по колено.

Джим демонстративно потряс головой.

— Не согласен.

— Ты-то что не согласен?! — удивился Ян.

— Действительно, — поддержал его Тэд, — ты же с Яном в паре был?!

— Мне сама идея неприятна, — заявил Джим. Ян покачал головой:

— И это притом, что он меня сам к ней под бок подпихивал.

Нехорошее чувство

Тут к разговору подключился Гаррик, сообщив, что раз десять принимал участие в подобных мероприятиях — «в конце концов, мне тридцать пять, и как меня по жизни ни мотало», — в том числе несколько раз на пару с мужчиной.

— Но только всегда с одним и тем же — с моим лучшим другом Биллом, — добавил он.

Билл был манекенщиком, и познакомились они в одном модном спортзале — Билл попросил Гаррика подстраховать его, пока он отжимает штангу.

— Половина мужиков, которые там качались, были голубыми, — сказал Гаррик, — так что мы с ним вроде как старались доказать, что мы натуралы. А секс втроем — лучшее доказательство гетеросексуальности. Подтверждение собственной мужественности в глазах другого мужчины, — добавил он. — Для нас с Биллом это был секс-экстрим чистой воды. Например, можно было одновременно отыметь свою партнершу. Раз уж она согласилась на секс втроем, на все остальное ее уламывать не приходится.

Гаррик подался вперед и вытащил сигарету.

— А однажды Билл изменил мне с другим, — припомнил он со смехом. — Я над ним до сих пор подшучиваю. Причем между ними что-то было. Не знаю… По-моему, это только подтверждает наличие латентных гомосексуальных наклонностей. Есть ли во мне такие наклонности? Понятия не имею. Может, просто Билл не в моем вкусе.

Ребята помоложе как-то притихли. Питер нарушил молчание: — Не подумайте, что я гомофоб, — у меня и самого как-то вышла история с моим лучшим другом и одной женщиной. Мы втроем спали в одной комнате, и между ними разгорелись такие страсти, что он чуть руку об нее не ошпарил. И хоть он и был моим лучшим другом, мне он тогда явно показался лишним. Так неприятно было. Помню только, как отпихнул его руку. Очень нехорошее чувство.

Мы помолчали. За окном темнело. Настала пора ужинать.

— Ну, не знаю, — проговорил наконец Гаррик. — Лично я совершенно уверен, что секс втроем полезен для психики. Это такое единичное сексуальное переживание, что потом об этом даже не задумываешься. Как только все позади, тут же выбрасываешь это из головы. Когда изменяешь жене или девушке, хотя бы совесть гложет. А тут заранее знаешь, что дело сиюминутное, а значит, и беспокоиться не о чем.

И потом, — продолжал Гаррик, — мужчин это сближает. Цементирует дружбу. Это же самые интимные переживания — куда уж ближе!..

И что потом? На следующее утро?

— Никаких проблем. Помню, однажды мы всей компанией отправились завтракать, — ответил Гаррик. — Как сейчас помню, мне еще тогда пришлось платить.