Глава 24 Прощание

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава 24

Прощание

Лишь через полтора месяца после путешествия по Греции Софья наконец открыла свой ноутбук, порешив, что достаточно пожила в добровольном затворничестве, без связи с внешним миром.

И вот теперь, заглянув в свой электронный ящик, она с грустью увидела, что отключать, собственно, ничего и не требовалось. В почте было всего одно письмо от мужа, в котором супруг настойчиво интересовался, когда его загулявшая жена соизволит вернуться домой для завершения «юридических формальностей».

Обидное удивление отравленной стрелой пронзило душу, и Софья решила написать ему все, что о нем думает. Но, вспомнив о том, что мир далеко не всегда соответствует нашим ожиданиям, слегка успокоилась и вдруг остро почувствовала, что действительно соскучилась по дому. И готова прямо сейчас помчаться в аэропорт и улететь на Родину. Однако разум, отдадим ему должное, возобладал, напомнив о церемонии благодарности людям, сделавшим для нее много доброго. Вновь взяв себя в руки, она отправила ему письмо с одним лишь коротким словом: «Скоро».

Итак, время расставания пришло. И как ни тяжко было уезжать от Стеллы и прощаться с этим удивительно прекрасным миром, все-таки дом есть дом. Сердце тоскует. А здешним хозяевам спасибо — погостила душевно. Пора и честь знать!

Прощальный ужин решили устроить в одном из кафе на площади Филомусос Истерия в старинном районе Афин Плака. Место выбирала Стелла, с легкой грустью на лице объясняя, что это символично. Так как мистика путешествия в Грецию ознаменовалась встречей с Музами, то и завершать его нужно чем-то подобным. А эта площадь когда-то была названа в честь Общества поклонников тех самых Муз.

Они сидели вдвоем: Софья и Стелла — и даже не обращали внимания на традиционную туристическую суету вокруг. Грусть расставания то отпускала, то накатывала, несмотря на упорные старания держаться бодрячком. Попеременно звучали печальные вздохи, красноречивее всяких слов говорившие о том, что за это время они крепко сдружились, и им непременно будет скучно друг без друга. В конце концов Стелла не выдержала. Она знала, чем можно развлечь Софью и отвлечь себя — рассказом о Греции.

— Ты знаешь, я ни разу за все время твоей поездки специально не показывала это место, я припасла его на десерт. Хотела, чтобы прощание с нашим городом вышло именно здесь — в одном из самых старинных и самых красивых районов. Чувствуешь, здесь даже воздух другой?

— Да, другой. Хотя и в вашем квартале дышится прекрасно, — поддержала разговор Софья. — Вообще, я так привыкла здесь ко всему, что и уезжать не хочется…

— А ты и не уезжай! — предложила Стелла. — Мужа мы тебе здесь найдем такого — сама себе завидовать будешь!

— Какая вы замечательная, Стелла, и что я буду делать без вас? — улыбнулась Софья. — Но вы же знаете: у меня в Москве пока имеется свой. Хотя, может, и действительно пока. И потом, насмотрелась я на ваших греческих мужей. Наших не сыскать днем с огнем, в бизнес с головой уходят, а от ваших покоя ни секунды нет, назойливые как мухи.

— Это у них темперамент такой страстный! — с гордостью парировала Стелла.

— Все равно не хочу. Есть хрупкое желание восстановить прежние отношения. Стать одной-единственной для своего мужчины…

— Хочешь быть Герой? И уморить всех соперниц?

Софья, удивленно вскинув брови, на мгновение задумалась:

— Нет, скорее, хочу быть Афродитой. Меня не устраивает роль охотницы за соблазнительницами мужа. Наше с ним будущее предопределит встреча после долгой разлуки. И если мы поймем, что не нужны друг другу, без сожаления расстанемся. Пусть лучше мужчины добиваются моего расположения…

— Вижу: труды мои не были напрасны, — поддержала наставница.

— Серьезно, Стелла, сейчас мне хочется быть истинной Царицей. Причем для одного-единственного мужчины.

— Но для этого необходимо определиться — любишь его или нет?

— Пока не пойму точно… Я вполне готова полюбить его вновь.

— Софья, запомни:

все, что происходит с нами, находится в нас самих, в нашем сознании и эмоциях! Избранным женщинам опасно бросаться словами, не думая о последствиях. Наша материя — матка, она подобна волшебной палочке: не успеешь оглянуться, как воплощает любые мысли или слова, сказанные в гневе или вдохновении, в истинную реальность.

Софья в томной задумчивости грациозным движением руки откинула прядь волос.

— А ты действительно здорово изменилась за это время! — восхитилась Стелла. — Как я люблю эти моменты преображения! Несколько недель назад — обычная женщина, а сейчас передо мной — истинная Богиня.

— Да, я стала чаще и чаще ловить ощущение восторженности. Я наслаждаюсь собой, всем миром, и это звучит в каждой моей клеточке. Какое волшебное состояние!

— Поздравляю, ты все больше открываешься своей женской силе! Представляешь, как много открытий тебя ждет впереди?

— Учителя были хорошие, — улыбнулась Софья. — С вашей помощью где-то глубоко внутри себя я осознала:

Жить без любви в сердце, без истинного влечения к другому человеку, без стремления к обоюдной страсти — непозволительная роскошь. Жить без любви — удел биороботов-трахальщиков.

Мне больше с ними не по пути.

— Амбициозная речь! И мне она нравится! — вновь восхитилась Стелла.

— А что? Ведь даже Персефона на несколько месяцев в году возвращается к своему Аиду в Царство мертвых. Она страстно любит Землю и Воздух. Земля ликует в ответ, радуясь возвращению долгожданной дочери, расцветая первоцветами, журча ручейками, но она снова и снова спускается обратно к своему Аиду. Она — Богиня, но она полюбила Царство мертвых, ибо

истинный свет горит внутри. Наслаждение рождается только внутри. Радость бытия, Счастье, Любовь — не вовне, а во мне.

Вот главный урок, который я получила от Богинь.

— У тебя нет авторучки?

— Нет. А зачем? — удивилась Софья очередному неожиданному вопросу подруги.

— За тобой теперь надо все записывать.

— Стелла, пять баллов! — рассмеялась Софья.

— Вот и замечательно, а то сидели две красавицы и молились Богам грусти. А вообще, хорошо, что ты вспомнила Персефону — одну из самых почитаемых наших Богинь, — сказала Стелла. — Ты любишь всякие, как ты говоришь, истории. Тогда слушай еще одну. Однажды на симпосии…

— Симпозиуме? — переспросила Софья.

— Это потом его стали так называть! — засмеялась Стелла. — А в те времена так называли обычную пирушку. Так вот, на симпосии у Политиона собрались Алкивиад и Феодор с друзьями. Они любили подражать Элевсинским мистериям — это такие праздники в честь Деметры и Персефоны. Весной проходили малые Мистерии, осенью — великие.

Но вместо ритуальных восхвалений они устраивали пьяный дебош и факельные шествия. Кто-то из очевидцев не вынес подобного кощунства и донес. Им тут же были предъявлены обвинения в оскорблении Богинь Деметры и Персефоны. И даже то, что это всего лишь пьяная выходка, в расчет не принималось.

Участникам грозила смерть. И угроза была настолько явной, что Алкивиаду чудом удалось бежать в Спарту. А он был не последним человеком в Афинах — полководец-победитель, стратег в период Пелопоннесской войны, ученик Сократа. После этого случая на родину он сумел вернуться только через много лет, доказав в боях, что является истинным патриотом…

— Ваших рассказов мне будет очень не хватать в Москве.

— Прилетай почаще, — будешь слушать. Кстати, я ведь тебе толком не рассказала о месте, куда мы пришли. Хочешь несколько слов?

— У вас потрясающие знания, потому рассказывайте, Стелла, рассказывайте…

— Попрыгунья-стрекоза, — рассмеялась та в ответ. — Слушай же тогда внимательно. Мне очень нравятся узкие улочки Плаки. Многим кажется, что заблудиться в них легко, но здесь есть отличные ориентиры — вверху Акрополь, внизу — район Монастираки с его рынками и лавками.

Плака в переводе с греческого — значит «плита». Самая распространенная версия названия говорит о том, что около театра Диониса, во дворе церкви Святого Георгия Александрийского, была когда-то найдена широкая каменная плита, имеющая историческую ценность. Она и дала название целому району, который я просто обожаю.

Я очень люблю проводить здесь раннее утро, когда гости Греции еще спят после ночных гуляний и в Плаке достаточно тихо. Да, утром здесь царят тишина и покой… Можно вдохнуть полной грудью этот упоительный свежий воздух и насладиться подлинной неспешностью жизни самого древнего уголка нашей столицы…

— Вы говорите, как поэт…

— А разве в таком городе можно ощущать себя по-другому?

Разговор неожиданно прервался на этой высокой ноте… Софье в который раз захотелось признаться Стелле в том, что она ей очень благодарна и счастлива, что судьба привела именно к ней. Но она вдруг поняла — это будет уже лишним. Все понятно и без слов.

Чудесный вечер грел душу… Упоительный воздух Плаки ласкал и навевал сладкие грезы… Но впереди ее ждала полная неожиданностей Москва. И в мыслях она была уже там.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.