Глава 24 Прощание

Глава 24

Прощание

Лишь через полтора месяца после путешествия по Греции Софья наконец открыла свой ноутбук, порешив, что достаточно пожила в добровольном затворничестве, без связи с внешним миром.

И вот теперь, заглянув в свой электронный ящик, она с грустью увидела, что отключать, собственно, ничего и не требовалось. В почте было всего одно письмо от мужа, в котором супруг настойчиво интересовался, когда его загулявшая жена соизволит вернуться домой для завершения «юридических формальностей».

Обидное удивление отравленной стрелой пронзило душу, и Софья решила написать ему все, что о нем думает. Но, вспомнив о том, что мир далеко не всегда соответствует нашим ожиданиям, слегка успокоилась и вдруг остро почувствовала, что действительно соскучилась по дому. И готова прямо сейчас помчаться в аэропорт и улететь на Родину. Однако разум, отдадим ему должное, возобладал, напомнив о церемонии благодарности людям, сделавшим для нее много доброго. Вновь взяв себя в руки, она отправила ему письмо с одним лишь коротким словом: «Скоро».

Итак, время расставания пришло. И как ни тяжко было уезжать от Стеллы и прощаться с этим удивительно прекрасным миром, все-таки дом есть дом. Сердце тоскует. А здешним хозяевам спасибо — погостила душевно. Пора и честь знать!

Прощальный ужин решили устроить в одном из кафе на площади Филомусос Истерия в старинном районе Афин Плака. Место выбирала Стелла, с легкой грустью на лице объясняя, что это символично. Так как мистика путешествия в Грецию ознаменовалась встречей с Музами, то и завершать его нужно чем-то подобным. А эта площадь когда-то была названа в честь Общества поклонников тех самых Муз.

Они сидели вдвоем: Софья и Стелла — и даже не обращали внимания на традиционную туристическую суету вокруг. Грусть расставания то отпускала, то накатывала, несмотря на упорные старания держаться бодрячком. Попеременно звучали печальные вздохи, красноречивее всяких слов говорившие о том, что за это время они крепко сдружились, и им непременно будет скучно друг без друга. В конце концов Стелла не выдержала. Она знала, чем можно развлечь Софью и отвлечь себя — рассказом о Греции.

— Ты знаешь, я ни разу за все время твоей поездки специально не показывала это место, я припасла его на десерт. Хотела, чтобы прощание с нашим городом вышло именно здесь — в одном из самых старинных и самых красивых районов. Чувствуешь, здесь даже воздух другой?

— Да, другой. Хотя и в вашем квартале дышится прекрасно, — поддержала разговор Софья. — Вообще, я так привыкла здесь ко всему, что и уезжать не хочется…

— А ты и не уезжай! — предложила Стелла. — Мужа мы тебе здесь найдем такого — сама себе завидовать будешь!

— Какая вы замечательная, Стелла, и что я буду делать без вас? — улыбнулась Софья. — Но вы же знаете: у меня в Москве пока имеется свой. Хотя, может, и действительно пока. И потом, насмотрелась я на ваших греческих мужей. Наших не сыскать днем с огнем, в бизнес с головой уходят, а от ваших покоя ни секунды нет, назойливые как мухи.

— Это у них темперамент такой страстный! — с гордостью парировала Стелла.

— Все равно не хочу. Есть хрупкое желание восстановить прежние отношения. Стать одной-единственной для своего мужчины…

— Хочешь быть Герой? И уморить всех соперниц?

Софья, удивленно вскинув брови, на мгновение задумалась:

— Нет, скорее, хочу быть Афродитой. Меня не устраивает роль охотницы за соблазнительницами мужа. Наше с ним будущее предопределит встреча после долгой разлуки. И если мы поймем, что не нужны друг другу, без сожаления расстанемся. Пусть лучше мужчины добиваются моего расположения…

— Вижу: труды мои не были напрасны, — поддержала наставница.

— Серьезно, Стелла, сейчас мне хочется быть истинной Царицей. Причем для одного-единственного мужчины.

— Но для этого необходимо определиться — любишь его или нет?

— Пока не пойму точно… Я вполне готова полюбить его вновь.

— Софья, запомни:

все, что происходит с нами, находится в нас самих, в нашем сознании и эмоциях! Избранным женщинам опасно бросаться словами, не думая о последствиях. Наша материя — матка, она подобна волшебной палочке: не успеешь оглянуться, как воплощает любые мысли или слова, сказанные в гневе или вдохновении, в истинную реальность.

Софья в томной задумчивости грациозным движением руки откинула прядь волос.

— А ты действительно здорово изменилась за это время! — восхитилась Стелла. — Как я люблю эти моменты преображения! Несколько недель назад — обычная женщина, а сейчас передо мной — истинная Богиня.

— Да, я стала чаще и чаще ловить ощущение восторженности. Я наслаждаюсь собой, всем миром, и это звучит в каждой моей клеточке. Какое волшебное состояние!

— Поздравляю, ты все больше открываешься своей женской силе! Представляешь, как много открытий тебя ждет впереди?

— Учителя были хорошие, — улыбнулась Софья. — С вашей помощью где-то глубоко внутри себя я осознала:

Жить без любви в сердце, без истинного влечения к другому человеку, без стремления к обоюдной страсти — непозволительная роскошь. Жить без любви — удел биороботов-трахальщиков.

Мне больше с ними не по пути.

— Амбициозная речь! И мне она нравится! — вновь восхитилась Стелла.

— А что? Ведь даже Персефона на несколько месяцев в году возвращается к своему Аиду в Царство мертвых. Она страстно любит Землю и Воздух. Земля ликует в ответ, радуясь возвращению долгожданной дочери, расцветая первоцветами, журча ручейками, но она снова и снова спускается обратно к своему Аиду. Она — Богиня, но она полюбила Царство мертвых, ибо

истинный свет горит внутри. Наслаждение рождается только внутри. Радость бытия, Счастье, Любовь — не вовне, а во мне.

Вот главный урок, который я получила от Богинь.

— У тебя нет авторучки?

— Нет. А зачем? — удивилась Софья очередному неожиданному вопросу подруги.

— За тобой теперь надо все записывать.

— Стелла, пять баллов! — рассмеялась Софья.

— Вот и замечательно, а то сидели две красавицы и молились Богам грусти. А вообще, хорошо, что ты вспомнила Персефону — одну из самых почитаемых наших Богинь, — сказала Стелла. — Ты любишь всякие, как ты говоришь, истории. Тогда слушай еще одну. Однажды на симпосии…

— Симпозиуме? — переспросила Софья.

— Это потом его стали так называть! — засмеялась Стелла. — А в те времена так называли обычную пирушку. Так вот, на симпосии у Политиона собрались Алкивиад и Феодор с друзьями. Они любили подражать Элевсинским мистериям — это такие праздники в честь Деметры и Персефоны. Весной проходили малые Мистерии, осенью — великие.

Но вместо ритуальных восхвалений они устраивали пьяный дебош и факельные шествия. Кто-то из очевидцев не вынес подобного кощунства и донес. Им тут же были предъявлены обвинения в оскорблении Богинь Деметры и Персефоны. И даже то, что это всего лишь пьяная выходка, в расчет не принималось.

Участникам грозила смерть. И угроза была настолько явной, что Алкивиаду чудом удалось бежать в Спарту. А он был не последним человеком в Афинах — полководец-победитель, стратег в период Пелопоннесской войны, ученик Сократа. После этого случая на родину он сумел вернуться только через много лет, доказав в боях, что является истинным патриотом…

— Ваших рассказов мне будет очень не хватать в Москве.

— Прилетай почаще, — будешь слушать. Кстати, я ведь тебе толком не рассказала о месте, куда мы пришли. Хочешь несколько слов?

— У вас потрясающие знания, потому рассказывайте, Стелла, рассказывайте…

— Попрыгунья-стрекоза, — рассмеялась та в ответ. — Слушай же тогда внимательно. Мне очень нравятся узкие улочки Плаки. Многим кажется, что заблудиться в них легко, но здесь есть отличные ориентиры — вверху Акрополь, внизу — район Монастираки с его рынками и лавками.

Плака в переводе с греческого — значит «плита». Самая распространенная версия названия говорит о том, что около театра Диониса, во дворе церкви Святого Георгия Александрийского, была когда-то найдена широкая каменная плита, имеющая историческую ценность. Она и дала название целому району, который я просто обожаю.

Я очень люблю проводить здесь раннее утро, когда гости Греции еще спят после ночных гуляний и в Плаке достаточно тихо. Да, утром здесь царят тишина и покой… Можно вдохнуть полной грудью этот упоительный свежий воздух и насладиться подлинной неспешностью жизни самого древнего уголка нашей столицы…

— Вы говорите, как поэт…

— А разве в таком городе можно ощущать себя по-другому?

Разговор неожиданно прервался на этой высокой ноте… Софье в который раз захотелось признаться Стелле в том, что она ей очень благодарна и счастлива, что судьба привела именно к ней. Но она вдруг поняла — это будет уже лишним. Все понятно и без слов.

Чудесный вечер грел душу… Упоительный воздух Плаки ласкал и навевал сладкие грезы… Но впереди ее ждала полная неожиданностей Москва. И в мыслях она была уже там.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.