Америка

Америка

Феминизм, то есть борьба женщин за свое полное равноправие с мужчинами, охватил сегодня весь мир. Однако ни в одной другой стране, где мне приходилось бывать, не заметила я, чтобы это движение играло в жизни общества такую огромную роль. И нигде оно не носит такого специфического, порой утрированного характера, как в Америке. Моя французская приятельница Андре Мишель свое отношение сформулировала жестко: «Американки просто свихнулись на своем феминизме. Они даже не замечают, что превратили его в карикатуру, в гротеск». Честно говоря, мое первое впечатление было таким же. И только много позже я его изменила.

Ада Баскина

Роли, которые играли женщины, заметно менялись в самые разные периоды истории — от античных времен до Средневековья, от Средневековья — до наших дней. И возможность переоценки статуса женщины с изменением ее социальной роли в обществе всегда волновала передовые умы человечества. Это известно со времен сообщества, созданного 2500 лет назад поэтессой Сапфо. В эпоху Возрождения образ женщины был поднят до почти недостижимого идеала. И наконец, на почве социальных утопий Сен-Симона, Фурье и Оуэна образовался собственно феминизм.

Ж.-Ж. Руссо, великий французский просветитель, писал, что «во всем, что не относится к полу, женщина равна мужчине; она обладает теми же органами, теми же потребностями, теми же способностями». Однако у женщин и мужчин должны присутствовать разные добродетели: женщине надлежит быть стыдливой, хитрой, кокетливой, а мужчине — откровенным, прямым, добросовестным.

В том же веке англичанка Мэри Уолстоункрафт и француженка Олимпия де Гуж оспорили мысли Руссо в своих трактатах о положении женщин и способах его улучшения. Олимпия де Гуж в разгар французской революции под впечатлением казни королевской семьи воскликнула: «Если женщина имеет право взойти на эшафот, то она должна иметь право взойти и на трибуну!» Но главным основателем гендерного (от англ. gender — «пол») феминизма можно по праву считать Ф. Энгельса, который в работе «Происхождение семьи, частной собственности и государства» определил угнетение женщин как наиболее древнюю и жестокую форму угнетения в истории человечества.

В своей книге «Положение женщин сквозь века» историк Моник Пьеттр разделила всю историю на три продолжительные фазы, опираясь на превалировавший в это время образ женщины: на первом этапе человечества это был образ «Матери-Прародительницы», на втором — в некоторых древних обществах (Египет, Рим), с упрочением христианства и моногамии — образ «Жены-Супруги» и, наконец, начиная с эпохи Возрождения — образ «Женщины-Личности». Но, несмотря на то что первое женское научное общество было основано в Голландии еще в 1785 году, официальная история борьбы за равноправие полов началась в 1869 году с публикации книги Джона Стюарта Милля «Порабощение женщин», главной идеей которой было освобождение женщин.

Совсем недавно, в конце XVIII — начале XIX века, требования женщин касались лишь права на получение образования, продуктивный труд и участие в политическом процессе. Уже в конце XIX века некоторые прогрессивные молодые женщины приезжали получать высшее образование в Цюрих и Париж (в Сорбонну), отказывались от корсетов и носили брюки. Вдохновленные идеями Милля жительницы США и Европы в первую очередь стали бороться за избирательные и имущественные права.

Женский вопрос впервые попал на первые полосы газет благодаря суфражисткам из британского Социально-политического союза женщин. Суфражистки боролись за равные с мужчинами права участвовать в голосованиях любого уровня — в отличие от феминисток, чьи требования оказались намного шире.

Когда первые женские движения начинали свою деятельность, ничто не предвещало тех преобразований общества, которыми современный мир обязан феминизму. Члены Социально-политического союза женщин боролись за право голосовать весьма радикальными методами: с 1906 года они проводили демонстрации и голодовки, требуя принятия парламентом нового Билля о голосовании. Заканчивались акции союза битьем витрин магазинов или поджогами общественных зданий. Арестованные за нарушение общественного порядка суфражистки объявляли тюремные голодовки, а сотрудники тюрем были вынуждены прибегать к принудительному кормлению.

Суфражистки снискали сочувствие в обществе. Уже к началу 1920-х годов женщины в США и многих странах Европы получили избирательные и имущественные права, причем право голоса давалось только замужним дамам, достигшим 30 лет. Первая и Вторая мировые войны дали возможность женщинам попробовать себя на традиционно мужских рабочих местах.

В 1940-х годах в США огромной популярностью пользовался плакат с изображением «клепальщицы Рози» и надписью: «Мы это можем». В то время женщины вышли работать на производство, чтобы заменить ушедших на фронт мужчин. Годы Второй мировой войны стали в США временем появления Женской бейсбольной лиги, правда, с обязательным выходом на поле в юбках и с накрашенными губами.

После войны женщинам пришлось уступить рабочие места вернувшимся домой солдатам, но отходить от активного участия в экономической и общественной жизни они уже не хотели. Впрочем, для достижения полного равноправия полов было необходимо окончательно устранить различия в положении мужчин и женщин не только перед лицом закона, но и в сознании людей.

Известный американский культуролог Макс Лернер называет американских феминисток самыми неутомимыми революционерками. Борьба американских женщин за равенство с мужчинами, начавшаяся в конце XVIII века, продолжается и сейчас.

«В начале прошлого века это была суфражистская революция, длительная и изнурительная, — за право голосовать и за другие политические гарантии. Потом вспыхнула революция сексуальная — против двойной морали. Она предоставила женщинам свободу выбора сексуального поведения, которая до тех пор была привилегией мужчин. Наконец, третья, бихевиоральная, то есть поведенческая, революция привела женщин к массовым занятиям физкультурой, упростила одежду — в сторону удобства и спортивности, посадила их за руль. А главное, привела на рабочие места, занятые до того (если не считать военные годы) преимущественно мужчинами», — пишет социолог Ада Баскина.

По подсчетам американских исследователей, существует несколько десятков течений феминизма, в том числе радикальный феминизм, психоаналитический феминизм, экологический феминизм. Но все эти течения так или иначе говорят о проблеме взаимоотношения полов, о дискриминации женщины в патриархальном обществе. Английская писательница и журналистка Ребекка Уэст однажды сказала: «Я не знаю, что такое феминизм, но всякий раз, когда я не позволяю вытирать об себя ноги, меня называют феминисткой».

Родоначальницей второй волны феминизма принято считать Бетти Фридан с ее книгой «Загадка женственности».

Героинями ее книги стали обеспеченные женщины среднего сословия, «степфордские жены». Автор разоблачает набор пропагандистских приемов средств массовой информации и иронично рисует «идеальный образ» неработающей американки: «Ее главное социальное предназначение быть украшением своего мужа, шофером для детей, профессиональной экономкой и организатором вечеринок. Принято считать, что такая жизненная модель — мечта всех молодых американок. Если же этим „счастливицам“ хочется чего-то большего, чем эта ограниченная стенами дома сказочная жизнь, — например, получить высшее образование или сделать карьеру, то им дают понять, что у них просто расстроены нервы или же они чудовищно эгоистичны и неблагодарны».

В книге утверждается, что роль матери и домохозяйки недостаточна для самореализации женщины, а женственность — на самом деле набор бессмысленных привилегий, которые общество предоставляет женщине в обмен на ее отказ от самореализации. «Женщина должна без ложного чувства вины спрашивать: кто я и чего я хочу от этой жизни, — говорит Б. Фридан. — Она не должна чувствовать себя эгоисткой или невротичкой, если у нее есть личные задачи, не связанные с мужем и детьми».

В 1960-х годах многие требования (установить равноправие полов в части оплаты труда и карьерных возможностей, дать право на отпуск по уходу за ребенком) рассматривались как экстремистские.

В начале 1990-х годов Б. Фридан подвела некоторые итоги борьбы за равноправие женщин:

«Тридцать лет назад роль женщины в США определялась лишь ее полом. Это была роль жены, объекта вожделения, удовлетворяющего физические потребности мужа. Это также была роль матери, роль домработницы. Женщина не была личностью, существование которой определяется ее действиями в обществе. Это было все то же старое, традиционное представление о женщине, воплощенное в иудейско-христианской религии: женщина — это почти человек… Мы должны были разрушить это ошибочное представление и заявить, что женщины — тоже люди, а значит, на них распространяется и основное право американцев — право на равенство возможностей… Мы постарались взять в собственные руки свою судьбу и переменить свою жизнь… Мы потребовали равенства при найме на работу…»

Сегодня женщины в США составляют почти половину всех работающих, и в этом большая заслуга феминисток. По подсчетам социологов, количество работающих женщин в США и Европе в среднем увеличилось на 113 % с 1970-х годов, а к 2010 году женщины будут составлять в развитых странах 48 % рабочей силы. За прошедшие годы снизилась и разница в средних мужских и женских зарплатах — в США она сейчас составляет всего 33 цента с доллара.

В 1960-х годах широкое распространение получил радикальный феминизм, сторонницы которого подавали в суд на порнографические журналы за превращение женского тела в товар. Возглавила движение феминистка Андреа Дворкин. Ее книга «Порнография: женщины во власти мужчин» произвела большое впечатление, особенно на консервативную часть общества, ведь для всякого консерватора порнография — это не только демонстрация насилия и неуважения к женщине, но и стимул к совершению преступлений на сексуальной почве. В конечном итоге кампания против порнографии провалилась, а А. Дворкин в отместку за поданный ею судебный иск стала героиней порнографических комиксов.

Именно представительницы радикального феминизма организовали в 1968 году знаменитую демонстрацию против проведения конкурса «Мисс Америка», во время которой в мусорные баки выбрасывались шелковые чулки, косметика и бюстгальтеры. Американские женщины, которые позиционируют себя как феминистки, делают акцент на внутреннем мире человека, полагая, что женщина, используя косметику и надевая обтягивающие вещи, делает из себя объект для домогательств мужчины.

В книге «Скажите „Чи-и-из!“: Как живут современные американцы» А. Баскина, прожившая в Америке много лет, пишет о том, к чему привел феминизм в этой стране.

«Сын одного из присутствующих гостей в очереди на автобус увидел за собой девушку с тяжелым чемоданом. Он предложил ей пройти первой и поднял на ступеньку чемодан. Она посмотрела на него неприязненно:

— Вы хотели продемонстрировать, что сильнее меня, но это не так. Посмотрите на мои мышцы.

Другая гостья, пожилая дама, пожаловалась, что никак не может привыкнуть: мужчины-американцы не пропускают ее у двери вперед, не уступают место, не подают пальто. Я, между прочим, тоже вспомнила, что в одном доме немолодой хозяин подал мне шубу и с виноватым видом спросил:

— Пожалуйста, извините меня, я вас не обидел?

Студент рассказывает, как пригласил свою однокурсницу в ресторан. Когда принесли счет, она вытащила кошелек, чтобы заплатить за себя. Он, естественно, запротестовал, но она обиделась:

— Разве мы не равны?

У этого же бедолаги была и другая промашка. Еще одна американская подружка пригласила его на день рождения. Будучи, на свою беду, хорошо воспитанным, он вручил два букета — имениннице и ее маме. Но при этом — страшно сказать! — он поцеловал маме руку. Та отскочила как ошпаренная с возгласом:

— Что вы делаете?

Маме было лет 40 с небольшим, но 60-летняя бабушка оценила политес по достоинству:

— Дорогая, это же знак уважения. В моей молодости тоже так было принято.

Однако его подружке жест не понравился, она нравоучительно заметила:

— Не знак уважения, а знак унижения».

Возможно, именно последствием феминизма и является тот факт, что в 2003 году в штате Техас было официально разрешено заключать браки с животными. Это своеобразное решение принял верховный судья штата Джереми Роджерс, заявив: «Соединенные Штаты Америки — самая свободная и прогрессивная страна в мире. Здесь каждый может быть тем, кем он хочет. Законодательство не должно ограничивать права и свободы граждан, а наоборот — обязано давать возможность самореализоваться. Да и посудите сами — традиционный брак, такой, каким его привыкло видеть наше общество, уже просто изжил себя. Людям необходимо двигаться дальше в своем развитии, эволюционировать».

Часть феминисток уверена, что женщины ничем не отличаются от мужчин, часть считает, что различия полов существуют объективно. Современные американские феминистки настаивают на введении нового термина — womyn — в отношении как мужчин, так и женщин. В 1975 году свет увидела первая феминистская версия Священного Писания, в котором после слов «Бог-отец» в скобках было написано: «и мать».

Еще один случай, описанный А. Баскиной:

«В 1994 году американскую общественность потрясла душераздирающая история. Некая Лорена Боббит, хорошенькая женщина-мексиканка, вышла замуж за белого американца. Вскоре выяснилось, что, несмотря на южное происхождение, Лорена несколько фригидна. А возможно, сексуальные потребности ее мужа оказались выше нормы. Во всяком случае, интимные отношения с мужем стали для нее слишком обременительными. Что в таких случаях делает современная женщина? Подает в суд. Разводится. Уезжает домой. Но Лорена решила проблему кардинально — просто лишила мужа органа, который доставлял ей столько неприятностей. Отрезала кухонным ножом. Несколько недель Америка жила этим событием, разделившись на два лагеря. Одни ждали если не тюремного заключения, то хотя бы высылки подсудимой на родину. Другие требовали полного оправдания. О позиции феминисток, полагаю, говорить не надо. Их давление оказалось столь мощным, что решением суда Лорена Боббит была полностью оправдана».

Влияние феминизма на жизнь современного американского общества очень велико, достаточно вспомнить об одном из его производных — sexual harassment (сексуальное домогательство). Под угрозой исков американские мужчины не рискуют заниматься поиском любви на работе, а некоторые считают, что растущее число гомосексуалистов напрямую связано с боязнью женщин.

В 2004 году техасцы, узаконив браки с животными, пошли дальше и разрешили вступать в брачные отношения с неодушевленными предметами и растениями. «Супругами» могут стать все виды овощей и фруктов, цветы и комнатные растения, электроника и бытовая техника (кроме соковыжималок), предметы личной гигиены, игрушки, предметы коллекционирования (почтовые марки, монеты, пивные банки), одежда и нижнее белье, средства передвижения (автомобили, мотоциклы с объемом двигателя более 50 кубических сантиметров, катера). Всего список включает 754 наименования предметов. Правда, в процессе рассмотрения из него были исключены предметы коллекционирования и некоторые детали одежды (например, банданы, мужские носки). Что ж, мужчины, боящиеся женщин, могут теперь дарить свою нерастраченную любовь мотоциклу или яхте.

А. Баскина пишет о борьбе с сексуальными домогательствами:

«Начало борьбы было благородным. Руководители-мужчины, принуждающие своих женщин-подчиненных к сексу, должны подвергаться остракизму. Должны, чего уж тут спорить. Но американцы имеют такую забавную привычку: шарахаться в сторону любого новомодного движения безо всякого удержу. Too much (слишком много), как они любят говорить о себе сами. Вот это самое случилось и с секшл хэразмент. Желание давать отпор начальнику-нахалу довольно скоро перешло в возмущение любым мужчиной, предлагающим интимные отношения. Что, конечно, тоже не очень здорово, если не вызывает взаимности. Но феминистки не остановились и на этом. Теперь они осуждают, не просто осуждают, но гвоздят к позорному столбу любого, кто осмелится сделать комплимент, игриво заговорить на улице, предложить чашечку кофе незнакомой женщине».

Хотя большинство женщин в США и Европе не поддерживают радикальных феминисток, феминизм выполнил свое историческое предназначение. Борьба за равноправие женщин с мужчинами не закончена, но уже принесла свои плоды: женщины добились разрешения продажи противозачаточных таблеток (в США — в 1960-х годах, а во Франции соответствующий закон вступил в силу в 1967 году) и возможности абортов в случае нежелательной беременности.

Спустя десять лет после написания книги «Загадки женственности» Б. Фридан отмечала:

«Возможность сознательного выбора между противозачаточными средствами и абортом, с одной стороны, и ребенком — с другой, пример деловых женщин, сделавших свой выбор, дает молодым надежный ориентир в жизни. Сознательное материнство — шаг вперед по сравнению с противоречивыми и агрессивными требованиями первых феминисток, идеалом которых была „суперженщина“. Прогресс, безусловно, налицо».

К достижениям феминизма можно отнести также введение понятия «развод по обоюдному согласию» (ранее при любом расторжении брака суд был обязан найти виновника происходящего) и признание обществом того факта, что у женщины тоже может быть несколько половых партнеров.

Сегодня можно говорить о том, что результат деятельности борцов за права женщин к началу XXI века несколько превзошел ожидания женщин, создавших это движение. Современные женщины хотят создать семью и сделать не менее удачную, чем муж, карьеру. Поэтому средний возраст рождения первого ребенка в развитых странах колеблется от 26 до 30 лет, а падение рождаемости давно стало одной из главных проблем Евросоюза.

«Единственный путь всестороннего развития женщины — это участие в жизни общества, во всех решениях, которые она принимает. Но чтобы обрести свободу и развиваться, женщине нужна экономическая независимость. Она уже добилась доступа к профессиональной работе, но это только первый шаг. Теперь нужно изменить правила игры, чтобы перестроить саму профессиональную работу, а также брак, семью и семейный уклад», — считает Б. Фридан.

Обновление феминистской теории произошло на рубеже 70-х и 80-х годов прошлого века. Феминистки «третьей волны» заменили слово «пол» словом «гендер», что указывает уже не на биологические признаки, а лишь на установки, навязанные обществом. Согласно теории «гендерного феминизма», в мире вообще не существует мужчин и женщин, только гендер — «социокультурный пол».

А. Баскина представляет читателю новое поколение американских феминисток: «Валери Сперлинг едва исполнилось тридцать… Интересы ее значительно шире, чем только женское равноправие. Она называет себя социалисткой и придерживается довольно радикальных революционных взглядов». Феминистки считают, что реальные мужчина и женщина не всегда выполняют предписания их общества, которое определяет пол человека на основании строения гениталий.

Сложно сказать, как далеко может зайти человечество, отказавшись от сексуального неравенства. Валери Сперлинг размышляет:

«Как я отношусь к лесбийской любви? Для начала я уверена, что каждый человек должен получать разный сексуальный опыт для того, чтобы определить для себя, какой же ориентации ему хотелось бы придерживаться впредь. Однако я не вижу ничего зазорного и в том, чтобы человек, которому трудно сделать выбор, оставался бы бисексуалом. Лесбианизм — важная составная часть феминизма. Она показывает, до какой степени может дойти борьба за равноправие. До полной, стопроцентной независимости женщин от мужчин».

Б. Фридан однажды призналась:

«Я видела, с каким облегчением вздохнули женщины, когда мне удалось сформулировать то, что мучило и меня: даже добившись положения в обществе, равенства, политической власти, женщина не перестает хотеть любить и быть любимой, у нее продолжает болеть душа о детях. Если бы женское движение заставило меня вычеркнуть из жизни нежность, я бы отвернулась от него».

Американский социолог Нейл Смелзер писал, что «американская семья является нуклеарной, моногамной, частично патриархальной, частично эгалитарной, где нормой считается нелокальное местожительство и двустороннее родство. Эти термины характеризуют структуру семьи, но не дают полного представления о подлинной семейной жизни в Соединенных Штатах.

Для большинства супружеских пар процесс образования новой семьи начинается с романтической любви. В большей мере, чем в любом другом обществе, брак в Соединенных Штатах основан на любви».

Многочисленные опросы, которые проводятся среди супружеских пар, всегда содержат вопрос: что для вас самое главное в семейной жизни? Среди неизменных жизненных приоритетов (таких, как дети, материальный достаток, психологический комфорт и др.) первое место неизменно занимает любовь.

Ценность романтической любви получает социологическое подтверждение. А. Баскина пишет:

«…нужно уточнять, что вы называете любовью. Для молодого человека это не только прелестное романтическое чувство, но и чисто физиологический призыв. Для супруга постарше — это обязательство перед семьей. Это потребность мужа заботиться о жене и — наоборот. Чувства приходят, уходят, опять приходят. Они не могут быть основой брака все время. Главный мотор семейной жизни — это установка, настроенность на постоянство жизни вдвоем. Стремление к верности, служение друг другу — вот основа брака».

И это в стране, пережившей сексуальную революцию!

А. Баскина продолжает:

«Сексуальная революция, охватившая Европу в 60–70-е годы, довольно скоро перекинулась и в Америку. „Цветы жизни“ хиппи уходили из родительских домов, кочевали большими коммунами и предавались любви. Любовь предполагалась свободной, то есть без каких-либо обремененностей и обязательств. Долгая привязанность почиталась скорее за грех, чем за добродетель. Они были вместе ровно столько, пока это им доставляло удовольствие. И — ни днем, ни часом больше. Общие жены, общие дети… Хиппи, правда, считали, что это они первыми открыли принципы свободолюбия. В Америке движение хиппи получило широчайшее распространение и, как и все здесь too much, шарахнулось от просто свободы любви к полной вседозволенности. Частая смена партнеров, случайные контакты, групповой секс не просто разрушали нормальные человеческие отношения. Они еще и дали вспышку страшнейшей инфекции, смертоносного СПИДа».

В 60-х годах прошлого века институту семьи в Америке был нанесен сильный удар, западное общество стремительно осваивало новые формы отношений. Коммуны возникли как форма протеста против существующего социального устройства общества. Многие из примкнувших к хиппи считали традиционную семью неустойчивой и несовременной.

Н. Смелзер пишет:

«Некоторые коммуны также ставили перед собой религиозные и другие утопические цели. В большинстве коммун проживало много взрослых; некоторые состояли в браке друг с другом; вместе с взрослыми жили их дети. Однако брачные и биологические связи играли лишь второстепенную роль в жизни коммуны».

В 1970-х годах число коммунальных семей продолжало расти, но создаваться они стали больше из практических соображений, чем по идеологическим мотивам. Позднее в коммуны стали вступать люди, которых по каким-либо причинам не удовлетворяла семейная жизнь. Материальные средства распределялись равномерно между всеми членами коммуны, женскими обязанностями были уборка и приготовление пищи, мужчины занимались огородом и домашним хозяйством. В целом коммуна напоминала расширенную семью из низшего и рабочего классов, юные жители коммуны имели множество образцов для подражания. Смелзер сообщает, что «жалобы членов коммуны обычно можно услышать в семьях представителей низшего класса: о разногласиях по экономическим вопросам, о невозможности уединиться, отсутствии связи с внешним миром и неравной нагрузке в работе».

В 1994 году учеными Чикаго было проведено исследование, показавшее, как за 20 лет изменилось отношение американцев к сексу. При опросе 3,5 тысячи мужчин и женщин в возрасте от 18 до 59 лет выяснилось, что типичный американский мужчина имеет в среднем (за всю жизнь) 6 партнерш, а женщина — 2 партнеров; любовники есть только у 15 % жен, а любовницы — меньше чем у четверти мужей. Групповой секс и секс с незнакомым человеком имело очень малое меньшинство.

Свобода, гордость американцев, распространяется на все жизненные аспекты, начиная от выбора образования и заканчивая выбором своего партнера и способа существования рядом с ним.

В связи с этим психологи и социологи называют несколько направлений, по которым возможно развитие семейно-брачных отношений в Америке. Среди них — «сохранение современной семьи; возврат к традиционной семье; уничтожение семьи; возрождение семьи (путем усовершенствования службы знакомств с применением компьютеров, предоставления консультаций и т. д.) и создание искусственных семей, основанных на общих интересах и потребностях».

Н. Смелзер считает: «Можно с уверенностью сказать, что традиционная семья отошла в прошлое. На американскую семью влияют такие мощные и устойчивые силы, что возрождения традиционной семьи не предвидится. История американской семьи связана с постепенной утратой ее функций. Современные тенденции указывают, что монополия американской семьи на интимные отношения взрослых, воспроизводство и уход за детьми сохранится. Однако произойдет частичный распад даже этих сравнительно устойчивых функций. Функция воспроизведения, присущая семье, будет осуществляться и незамужними женщинами. Функция социализации, выполняемая семьей, будет в большей мере разделена между семьей и посторонними. Наравне с семьей к заботе о детях будут привлечены воспитатели игровых групп, работники по уходу за детьми. Дружеское расположение и эмоциональную поддержку можно будет обрести не только в семье. Таким образом, семья займет свое место среди нескольких других социальных структур, управляющих воспроизводством, социализацией и регулированием интимных отношений. Поскольку разрушение функций семьи продолжится, она утратит когда-то присущую ей святость, но, безусловно, не исчезнет из американского общества».

Участвующие в социологических опросах подтверждают, что семья в Америке «не особенно крепка», «слаба и теряет под собой почву». Суть семейной проблемы американцев заключается в неуклонном росте числа неженатых и бездетных людей. Если в 1960 году число семейных составляло 70 % взрослого населения США, то в 1998 году оно упало до 58 %, а число бездетных американцев за тот же период увеличилось в три раза.

Американские кандидаты в своих предвыборных гонках непременно становятся на защиту «семейных ценностей», но при этом стараются не потерять голоса родителей-одиночек и просто одиноких американцев.

А. Баскина пишет:

«Со стороны кажется, что американцы — врожденные коллективисты. Они общительны, открыты и контактны. Они состоят в сотнях клубов, ассоциаций, сестринств и братств. Охотно объединяются во всевозможные общества: радикальные, консервативные, либеральные, реакционные. Каждая из трех главных религиозных общин — протестантская, католическая, еврейская — имеет собственные клубы, занимается благотворительностью, ведет общественную работу, устраивает развлекательные мероприятия. Кажется, что коллективная жизнь кипит, и человек глубоко в нее погружен.

Но если глянуть попристальней, выяснится, что при этом главная душевная драма американца — одиночество».

В Америке существует термин разъединенные супруги, обозначающий семью, где один из супругов получил работу в другом месте. Это явление почти нигде больше не встречается и не имеет отношение к гостевому браку. В такой семье муж и жена, будучи во вполне нормальных отношениях, проживают в разных городах, штатах и даже странах. Это происходит из-за того, что у одного из супругов есть постоянная работа, а другой не может найти себе подходящее место рядом с домом. В США получить хороший контракт — дело трудное, велика конкуренция. Претендент отправляет свои резюме по электронной почте во множество компаний по всей стране. Выбрав лучшее из предложений, супруг отправляется на место работы, снимает квартиру и живет вдали от семьи.

Одиночек в Америке становится больше с каждым годом, можно сказать, что «это страна всеобщего одиночества». Причины этого социологи видят в «нарциссическом индивидуализме» («я все делаю сам для себя, и притом наилучшим образом») и «агрессивном материализме» («комфорт прежде всего, поэтому — все за комфорт»). Несмотря на то что исследования последних лет приводят массу аргументов в пользу семьи, одиночество все чаще становится нормой жизни.

Понятие «женщина-одиночка» давно не является унизительным, это с блеском доказали героини нашумевшего американского сериала «Секс в большом городе». Если раньше настоящая жизнь, включающая дом, машину, детей, возможность путешествовать, наступала только в замужестве, то теперь женщина-одиночка стала вполне самостоятельной. Теперь жизнь женщины «бальзаковского возраста» включает работу, друзей, заботы по дому и развлечения. В настоящее время 43 миллиона американок, а это более 40 % всех взрослых женщин, одиноки. Статистика показывает, что около 4 миллионов незамужних женщин сожительствуют со своими любовниками и не желают оформлять отношения, в последнее время появилась тенденция к созданию однополых союзов.

Современные женщины стали более уверенными в себе, брак перестал быть для них способом выживания и благополучия. Бесспорным завоеванием феминизма явилась возможность выбирать себе партнера и по своему желанию начинать и прекращать отношения с ним. Если предыдущие поколения женщин видели в мужчине прежде всего защитника и источник материального благополучия, то современные женщины желают видеть в своем мужчине духовно близкого и равноправного партнера. В обществе изменилось отношение не только к семье и браку, но и к сексу. Оставшись вне брака, 75 % женщин считают, что потеряли общение и близость, и только 4 % — секс.

Культ любви зародился на Востоке, сексуальная революция пришла к нам с Запада, теперь же на Западе пропагандируется любовь как самая важная составляющая человеческих отношений. Общество, в котором долгое время деньги, престиж и карьера были важнее любви, стало одержимым страстным желанием этого чувства. Телевидение и шоу-бизнес не успевают реализовывать спрос на любовные переживания. Романтика, ушедшая из жизни, теперь живет в «мыльных операх» и мелодрамах.

Американские фильмы (в том числе сериалы) создают у зрителя впечатление, что «Америка не выползает из-под одеяла». Однако А. Баскина утверждает, что «американцы — пуритане больше, чем хотелось бы авторам эротических фильмов и романов. Бушуют страсти, любовники сливаются в экстазе каждые четверть часа, сексуальные порывы сотрясают героев, но… героев сериалов и фильмов. Жизнь же реальная очень сильно отличается от той, что на экране. Вот ее характеристика цифрами строгого научного исследования: „Из всех опрошенных 83 % имели за прошедший год только одного партнера либо не имели такового вовсе“. Или еще: „У половины американцев был один сексуальный партнер на протяжении пяти последних лет“. Не общество, а пансион для благородных девиц! И все эти изменения произошли именно тогда, когда в жизнь американцев вошла чума XX века — СПИД». Но в ходе социологического опроса около 80 % мужчин и женщин ответили: они верят в то, что рано или поздно найдут себе идеального спутника жизни.

Известный американский культуролог Макс Лернер в книге «Развитие цивилизации в Америке» пишет, что «в последние годы у американцев наметилась тенденция нового отношения к браку. В нем они пытаются найти удовлетворение многих своих потребностей — и душевных, и сексуальных, и социальных. Но в поисках счастья обнаруживают все большее несоответствие мечты и реальности… Разрыв между идеалом и жизнью все чаще приводит брак к распаду». Но, несмотря на то что в Соединенных Штатах процент разводов один из самых больших в мире, американцы не разочаровались в самом институте брака и по-прежнему верят в семейные ценности. «Большое количество разводов, — утверждает М. Лернер, — свидетельствует о серьезном убеждении, что брак держится на любви и общности интересов». В 47 % американских семей хотя бы один из супругов находится во втором браке, потому что американцы не потеряли надежду обрести счастье в новых отношениях или, по словам Лернера, «снова пытаются стать участниками, но уже успешного, а не обанкротившегося предприятия».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.