XI. Боль/Похоть. Ритуалы доминирования и подчинения

XI. Боль/Похоть. Ритуалы доминирования и подчинения

— Я учу искусству превращения тоски в наслаждение.

— Жорж Батай. «Внутренний опыт»

Живая традиция сакрального страдания

Мало сохранилось документальных свидетельств о том, что представляли собой мистические религии Греции и Рима, однако нам известно, что инициатическое применение эротической боли играло определенную роль в некоторых ритуалах самотрансформации. Хотя достоверные знания об этих ритуалах для нас потеряны, так называемая Вилла Мистерий в Помпеях, сохранившаяся под слоем вулканического пепла, все же дает нам возможность хотя бы мельком взглянуть на утраченную традицию. Стена одной из комнат виллы расписана замечательными фресками, иллюстрирующими тайную процедуру инициации, осуществляемую при покровительстве Диониса, или Вакха.

На первой картине цикла можно различить священный текст; возможно, это обращение к богу эротического неистовства и сакрального опьянения. Затем делаются подношения, за ними следует акт божественного озарения. Фаллос Диониса открывается самой молодой из последовательниц. Она проходит через инициатическую смерть, разыгрываемую через ритуальное бичевание; девушка стоит на коленях перед другой последовательницей, та, по всей видимости, успокаивает ее во время испытания. После этого она изображена в Дионисийском танце, bacchante. Это подготовительный этап перед hieros gamos — священным браком с богом; скорее всего, тот осуществлялся через сексуальное приобщение к культу.

Была выдвинута теория, что этап бичевания в дионисийской инициации означал не только смерть прежней личности посвящаемого, смерть, ведущую к возрождению в новом качестве, но и своего рода очищение через боль. Сильная боль вызывает на физиологическом уровне выплеск адреналина в крови неофитки, что подавляет ее закрепощенность, давая возможность отдаться вдохновенному танцу и подготавливая к экстатической кульминации брака с богом.

Нечто подобное этой дионисийской комбинации экстаза и боли можно наблюдать в практике ряда суфийских сект, особенно у «вращающихся дервишей». На высшей точке танца-вращения дервишей, когда они впадают в состояние глубокого транса, кружащиеся плясуны раздирают свою плоть острыми крюками, изготовленными специально для этого ритуала. В танцевальном экстазе боль превращается в наслаждение, превосходящее все противоположности и дихотомии — данная практика вполне отражает задачи пути левой руки.

Современному читателю несложно поверить, что измененное состояние сознания достигалось через сексуально возбуждающее страдание в древние времена, в экзотических культурах, людьми, с которыми нас разделяют время и пространство, которых нам легко удается поместить в абстрактную категорию «иного». Но архаическая традиция инициации через экстатическую боль жива и сегодня в форме ритуалов доминирования и подчинения, практикуемых любителями S&M.

S&M = Садизм и Магия?

Можно с уверенностью утверждать, что сексуальное поведение человека обретает ритуальную — и даже религиозную окраску, когда на него смотрят глазами мага. Все любовники в процессе эротического общения выполняют определенные повторяющиеся действия, вполне сопоставимые с церемониями мага. Замысловатый танец ухаживания и флирта, предшествующий даже самым скучным половым контактам, состоит из комплексного обмена проговоренными и невысказанными вербальными и физическими сигналами. Эта передача скрытой информации на бессознательном уровне несет в себе многие из тех принципов, что формируют магическое мировоззрение.

Во время самого полового акта эти ритуалы продолжаются — переход в любимое положение в самый нужный момент, привычные ласки (или бранные слова) при оргазме, безошибочно точное прикосновение, от которого еще больше возрастает наслаждение — все эти ритуальные действия суть плотский эквивалент энергетических посланий, совершаемых магом в демонический мир в процессе работы. И именно оттого, что секс объективно представляет собой содержательное и отчасти облеченное в ритуал действо, разворачивающееся в некой уединенной, самодовлеющей области, маги всегда стремились использовать генерируемый им мощный энергетических поток в «колдовских» и инициатических целях.

Все это верно даже для самого заурядного совокупления. В эротическом искусстве, известном под названием садомазохизм, и в присущих ему сложных формальных действиях эти свойства религиозной/магической ритуализации выступают еще явственней. Управление сексуально заряженной болью и экстазом во всех видах отличают, например, эзотерический язык, непонятный для непосвященных, строго-систематизированные программы тренировок, традицию обязательного этикета, узнаваемого всеми адептами культа. Также и форма одежды, инструменты и символика имеют закодированное изначальное значение.

Короче говоря, субкультура садомазохизма удивительно схожа с субкультурным миром традиционной магии. Не последнее место в числе общих черт занимает тот факт, что и в сфере садомазохизма, и в области магии доминируют (в прямом смысле) люди, отзывающиеся на титул «Мастер»!

По многим параметрам четко обозначаемый эротический опыт, который приверженцы садомазохизма склонны называть «сессией», аналогичен «работе» мага. Опытным любителям сладострастной боли отлично известно, что тщательная подготовка, всплеск адреналина вкупе с театрализованным и контролируемым поведением, свойственные большинству актов доминирования и подчинения, часто сами по себе становятся ритуалом.

Эти предварительные этапы, знакомые многим не имеющим отношения к магии людям, испытавшим данный вид эротического опыта, представляют собой именно то, что обеспечивает эффективность реализации магических целей через такого рода действия. Мы замечали, что самоконтроль и концентрация, характерные для энергетического обмена при доминировании/подчинении, могут легко переноситься на решение магических и инициатических задач даже людьми, не особенно сведущими в магической теории. Для многих начинающих магов, пытающихся освоить магические принципы, ритуалы доминирования/подчинения часто оказываются наилучшим способом приобщиться к сексуальной магии, при условии, что они психически и сексуально готовы к такого рода работе.

И в этом случае разве не наиболее естественным для мага пути левой руки шагом будет совместить эти две вещи, направив мощный эротический потенциал сладострастной боли на магические цели? Не удивительно, что многие из тех, кто имеет большой опыт в S&M, отмечали спиритуальные аспекты садомазохистского ритуала. Тем не менее, довольно консервативное магическое сообщество долго не торопилось признавать — или осознавать — сходство своих опытов с практиками сексуальной субкультуры, к которой сегодня относятся примерно с той же долей настороженной, хотя и завистливой толерантности, что и к магам нашей, ставшей лишь немногим терпимей, эпохи.

Многие маги пути левой руки тешат себя мыслью, что их метафизические поиски ставят их на более высокую планку в глазах общества, нежели приверженцев садомазохизма с их исключительно сексуальными потребностями. Однако правда заключается в том, что обе субкультуры, как правило, рассматриваются общественным мнением примерно в одном свете: как сборище в принципе безвредных, но потенциально опасных сумасшедших, преследующих цели, не имеющие никакой ценности для нормальных граждан. По нашему опыту, аномальное спиритуальное поведение нередко сопровождается аномальным сексуальным поведением, однако было бы неверным выводить отсюда общее правило об их взаимозависимости.

Даже в не-магическом мире обыденного садомазохизма можно встретить поразительные параллели с традиционными тантрическими практиками пути левой руки. Учтем, что в эротической субкультуре доминирования и подчинения преобладают мужчины — среди них немало тех, кто занимает довольно влиятельное место в обществе — которым доставляет удовольствие принимать побои и унижения от проституток-доминатрикс, занимающих, по мнению моралистов-обывателей, низшую ступень социальной лестницы. В этом мы усматриваем ритуальное переворачивание нормативного порядка вещей, очень похожее на практику обратного действия в пути левой руки. Превалирующее доминирование женщины над мужчиной, составляющее основу значительной массы садомазохистских отношений можно считать светской манифестацией Шакти в ее самой темной, самой жуткой ипостаси.

Подобно тому, как тантристы пути левой руки трансформируют мужчину в женщину, а день — в ночь, покорная подмена наслаждения болью и осознание тончайшей грани между этими двумя ощущениями представляет собой убедительный пример уничтожения кажущихся противоположностей. Это, как мы уже видели, имеет гигантское значение в пути левой руки. У большинства людей, склонных к такого рода эротическому опыту, это происходит на бессознательном уровне. Однако маг темной волны увидит, каким образом облеченное в ритуал противостояние диаметрально противоположных сил и переворачивание социальных ролей, присущие садомазохизму, могут быть любопытным образом задействованы в эротической инициации.

Магические корни садомазохистской литературы

Доминик Ори, французская писательница, автор «Истории О» — шедевра о добровольном сексуальном рабстве, написанном под nom de plume (Nom de plume (франц.) — литературный псевдоним.) Полин Реаж — с большим мастерством передает ритуальность и мистицизм садомазохистского опыта. В предисловии к великолепному роману Жанны де Берг «Образ» она очень верно и тонко говорит о скрытых элементах теургии и жречества в паре господин/раб:

«…всемогущий раб, распростертый у ног жреца, сам становится богом. Мужчина — всего лишь служитель божества, слабый и трепещущий от осознания своей вины. Его рука служит лишь тому, чтобы совершить священный ритуал». (Перевод: Т. Источникова.)

В том же ключе Реаж комментирует иерархичность садомазохистских отношений, описанных в «Образе», говоря о «застывших ритуальных позах… обрядах, церковной обстановке, отношении к предметам фетишизма как к священным реликвиям». Сексуальная рабыня, по словам Реаж, это «божество… Ее снова и снова приносят в жертву, она снова и снова возрождается, и главное ее удовольствие заключается в том, чтобы посредством этой тонкой игры отражений созерцать свой собственный образ».

Это наблюдение, верное безотносительно к полу покоряющегося, так же точно характеризует адепта пути левой руки, чьи сознательные самотрансформации во многом схожи с управляемыми метаморфозами в садомазохистских практиках. Тем, кто незнаком с динамикой садомазохизма, замечание о том, что раб приобретает схожий с божественным статус, может показаться парадоксальным. И все же нередко именно покоряющийся занимает центральное место в ритуале, в то время как доминирующий часто довольствуется ролью слуги. Разумеется, можно говорить о том, что господин или госпожа проходят некий процесс самообожествления, в чем-то аналогичный соответствующим практикам пути левой руки, однако смешение полярностей, основа всей сексуальной магии, в садомазохистских отношениях находит совершенно неоднозначное выражение.

Неудивительно, что Ори/Реаж поместила свою «Историю О» и остальные свои художественные тексты о садомазохизме в магически-религиозный контекст. Ее шокирующий роман изначально был серией любовных писем, адресованных Жану Полану, одному из членов школы сатанической магии, организованной Марией де Нагловской в период между двумя мировыми войнами. И, пожалуй, не случайно, один из первых серьезных критических отзывов принадлежал перу Жоржа Батая, который вместе с Поланом состоял в кружке Нагловской.

Говоря о покорной О, главной героине романа Реаж, которая становится сексуальной рабыней тайного общества по приказанию своего любовника, Батай разворачивает свою мистико-философскую концепцию о погружении в экстаз как переживании инициатической смерти и возрождении. «Парадокс О, — пишет он, — это парадокс визионера, который, умирая, не умирает». Знакомясь с сатаническими квазитантрическими сексуальными ритуалами у де Нагловской, Батай наткнулся на схожее уподобление оргазма смерти с перерождением. Угадывая саму сущность мистического желания доминировать и подчиняться, Батай замечает: «Палач — соучастник жертвы». Обилие визионерской порнографии в текстах самого Батая привело к тому, что его стали называть «де Садом двадцатого века».

Загадочные ритуалы таких европейских орденов пути левой руки как «Fleche d’Or» де Нагловской и «Ацефал» Батая свидетельствуют о любопытном «перекрестном опылении» между собственно сексуально-магической деятельностью и французской неосадистской эротикой, определившей современную эстетику S&M. Неудивительно, что в контексте такой традиции замок Руасси — вымышленный орден садистов-аристократов, где разворачивается действие «Истории О» — породил такое количество вымыслов в оккультной и садомазохистской субкультуре, что о нем вполне можно говорить как о реальной вещи.

В «Слезах Эроса», последней своей книге, написанной в 1959 году, Батай изложил окончательный вариант своей теории, утверждающей «фундаментальную связь между религиозным экстазом и эротизмом — прежде всего, садизмом». Для Батая «между величайшей болью и невыносимой радостью» пролегает мистическая связь, выразившаяся в фотографии 1905 года, где изображены пытки китайского убийцы. Фотография запечатлела заключительную агонию умирающего, который был расчленен палачами; лицо его, по словам Батая, выражает мистический восторг, несмотря на боль, которую он испытывает.

«Я так и не смог избавиться от одержимости этим образом боли, одновременно экстатической и нестерпимой», — писал он об этой жестокой фотографии, ставшей фокусом могучего фетиша. Батай использовал страшную картинку в качестве объекта медитации для вхождения в транс, как магический «трамплин» для размышлений о «совершенных противоположностях божественного экстаза и, с другой стороны, крайнего ужаса». Писатель из своих занятий йогой знал, что такое соединение полярностей представляет собой тантрическую практику, и одно это приводило его в иступленный восторг.

Батай всю жизнь интересовался сочетанием магического просветления и экстатической жестокости, что, помимо прочего, подтолкнуло его к исследованию истории сексуальных садистов-аристократов — венгерской графини Эржебет Батори и французского барона Жиля де Рэ. Хотя преступления этих хищников в человеческом облике и без Батая вошли в анналы легенд, он интересовался преимущественно скрытыми магическими причинами, по всей видимости, вдохновлявшими их жестокость. Батори, чей идеализированный образ послужил прототипом лесбийской дамочки-вампирши из массовой культуры, совершила садистское, эротически окрашенное убийство 600 девушек, вдохновившись мадьярской народной традицией черной магии. Де Рэ, с которым связана легенда о Синей Бороде, признался в совершении убийства и изнасилования нескольких сот мальчиков в процессе экспериментов с алхимией и вызовом Сатаны. Жизнь этих страшных людей стала для Батая объектом размышления, позволившим ему почувствовать тонкую мистическую грань, разделяющую жестокость и гнозис. Поскольку Батори и де Рэ нарушили все мыслимые границы святого, Батай утверждал, что они обрели мистическую и трансцендентную силу, названную им «суверенностью».

Это не к тому, что он так или иначе оправдывал преступления этих людей. Скорее, пристальное внимание Батая к подобным мистическим проявлениям эротической патологии следует истолковывать как аналог погружения индийского адепта пути левой руки в устрашающую атмосферу кремационных площадок или ритуала Вама Марги, когда человек представляет своего любовника разлагающимся трупом. Это метод, позволяющий быть готовым к встрече сочетания экстаза и ужаса Кали-юги, а также принять его.

Уильям Картни, написав в 1968 году роман «Реальная вещь» (хотя в нем нет батаевского визионерского прозрения), много сделал для инспирирования ныне сложившейся интернациональной субкультуры садомазохизма. Среди прочего, он отмечал эзотерическую природу доминирования и подчинения. Придуманное Картни тайное садистское общество, подобно многим другим магическим орденам, состоит из четырех ступеней посвящения — облаты, пуристы, экзамплары и перфекты — их названия заставляют вспомнить о гностических ересях. Как и Полин Реаж до него, Картни описывает отношения между господином и рабом языком сакрального, говоря о доминанте следующим образом:

«…посвятивший себя задаче сломать стоящего перед ним раба подобно тому, как священник сгибает и преломляет тело христово. Он рассматривает жертву, поклоняющуюся ему с исступленностью, которой он ее обучил, и жертва, сломленная, поедается. Жизнь этих беспорочных экзампларов ориентирована на достижение таких неповторимых моментов трансцендентности…»

Увязывая церемонии боли/похоти с путем левой руки, Картни подчеркивает, что иерархия доминанта и покоряющегося зашифрована в символике, встречающейся в тантрической традиции:

«… левая сторона это sinister, садист, верхний, учитель, мастер, пастырь, С; правая это dexter, мазохист, нижний, мальчик, раб, овца, М…»

Разбираясь с веревками

Прежде чем непосредственно приступить к практике этой разновидности сексуальной магии, следует разобраться с рядом важных подготовительных элементов. Наша цель состоит в том, чтобы в данной главе дать читателю четкий теоретический базис, необходимый для занятий сексуальной магией, ориентированной на применение боли. Тогда у вас будет возможность экспериментировать с этими методами с полным пониманием того, почему эти операции полезны для магической работы. Также мы порекомендуем ряд ценных, по нашему мнению, упражнений. Мы не будем давать точных инструкций по технике воспитания и управления, применения боли. Однако, прежде чем вы начнете экспериментировать этими процедурами, крайне важно, чтобы вы овладели техническими навыками, для того чтобы уметь контролировать ход данных актов. Применение эротической боли в большей степени, чем любая другая область сексуальной магии, требует наличия особых технических знаний.

Новичок, связывающий своего партнера неправильно, не разбираясь в болевых порогах тела, может запросто нанести серьезный — а то и непоправимый — вред. Искусство подвешивания тела — особенно эффективный прием для сексуальной магии, но эта практика требует прежде основательного овладения специальными навыками. Подвешивание покоряющегося так, чтобы он (ей) мог удерживать вес всего своего тела в течение более чем нескольких минут, может легко привести к повреждению какого-нибудь нерва. Сломанная рука или сломанная шея — не тот вид боли, который вам нужен, а добиться этого неправильным подвешиванием — легко. Применение игл или какой-либо ритуальной модификации тела без специальной подготовки также вполне может привести к необратимой травме нервов или любым другим негативным для здоровья последствиям, во избежание которых доминант должен иметь более-менее четкое представление об анатомии, стерилизации и нервной системе.

Существует несколько качественных пособий, рассчитанных на обучение начинающих базовым основам этих приемов. И все же, как и в случае с качественной магической подготовкой, мы настоятельно рекомендуем магу, решившему включить в свою работу применение боли/похоти, найти опытного доминанта или покоряющегося, который сумеет продемонстрировать необходимые навыки и обучить им. Например, доминант обязан уметь профессионально обращаться со средствами для порки, поскольку те могут причинять боль совершенно разной степени.

Перенесение боли в эротический контекст — это искусство, и, как и всяким искусством, им лучше всего овладевать последовательно. Во многих городах сегодня работают курсы доминантов и покоряющихся; а такого рода подготовка всегда полезна перед переходом к любым магическим экспериментам с этими практиками. Многие из подобных подготовительных курсов и профессиональных садомазохистских сообществ требуют, чтобы будущий доминант начинал свое обучение в роли покоряющегося, чтобы таким образом постичь искусство манипуляции с эротической болью изнутри, а не снаружи. Если расширяющие психику результаты истинной магии всегда потенциально опасны, то соединение их с физической опасностью, сопряженной с перенесением острейшей боли, несет в себе дополнительный риск, который нельзя сбрасывать со счетов. Мы никоим образом не стремимся отговорить от изучения данной формы сексуальной магии; но приступать к оному следует лишь после того, как вы уверенно овладеете необходимыми навыками.

Мы советовали вести активную и позитивную половую жизнь в целом, для того чтобы быть в состоянии заниматься сексуальной магией. Точно так же «господствующему» или «покоряющемуся» сексуальному магу стоит обрести разносторонний опыт в сфере связанной с болью сексуальности, прежде чем переносить эти приемы в магию. Неуклюжее или плохо подготовленное выполнение садомазохистской магии вряд ли будет успешным, ибо разногласия и разочарования, с которыми непременно столкнутся новички, способны только снизить умение фокусировать и концентрировать волю, необходимую для любых операций. Начинающим «господам», пожалуй, надо оттачивать свое искусство боли/похоти вместе с терпеливой, искушенной «жертвой» с достаточно высоким болевым порогом, которая станет руководить освоением необходимых приемов. Также мы не рекомендуем начинающим «жертвам» отдавать себя в руки «господина», не имеющего представлений о том, что он (она) делает.

Заинтересовавшемуся любителю стоит начать свои эксперименты с такими несложными для контролирования приемами, как связывание с использованием наручников и причинение боли голыми руками, тростью или коротким лошадиным кнутом, а лишь затем переходить к более рискованным методикам.

С кем следует отрабатывать эти навыки? Хотя неуместно было бы прописывать правила по поводу такого субъективного занятия, как установление связи между сексуальностью и магией, нам кажется, что наиболее эффективное сотрудничество в плане господства и подчинения складывается у партнеров, у которых успела сформироваться крепкая эмоциональная связь. «Господин», мало знакомый с психологией своего «подчиненного», будет просто выполнять механические действия, лишенные какой-либо эмоциональной глубины, без которой не удастся поднять сексуальную магию к высотам, в идеале для нее доступным.

Аутоэротические эксперименты

Как и в любой разновидности сексуальной магии, в операциях боль/похоть возможно бесконечное число самых разных человеческих комбинаций. Многим удавалось достичь великолепнейших магических результатов через сугубо индивидуальную работу, включающую в себя применение боли по отношению к собственному телу. Например, практик-одиночка может достичь высокого уровня сексуального возбуждения, просто повесив причиняющие боль зажимы на соски или гениталии. Доводя себя до оргазма на пике болезненного экстаза, маг-одиночка (мужского или женского пола) концентрируется на выполнении своего магического желания в кульминационный момент оргазменного транса, подобно тому, как это происходит в вышеописанных операциях аутоэротической магии.

Один наш знакомый маг-подчиненный, который к тому же был фотографом, ставил камеру на автоматическую съемку, так чтобы снять себя в высший момент боли/похоти, таким образом, точно фиксируя миг, когда он передает свою магическую волю в магическое, останавливающее время пространство пленки. Затем проявленная фотография использовалась в качестве талисмана, с помощью которого он фокусировал свое сознание на магической цели. Интересная попытка соединить разгоряченные физиологические процессы плоти с холодными и анонимными функциями техники, работающей на магию — возможно, подобное сближение кожи и машины порождает ту энергию, которую создает всякое насильственное сочетание полярностей.

Многие подчиняющиеся сексуальные маги начинают экспериментировать с личным болевым порогом с помощью крайне сложных мастурбационных ритуалов, сопряженных с болью; возможности в этом случае ограниченны лишь воображением каждого конкретного мага. Как любую сексуально-магическую практику пути левой руки, пожалуй, стоит начинать осваивать с мастурбации, так и попытки определить, какие виды боли являются наиболее стимулирующими, лучше всего удаются, когда маг сам (сама) манипулирует собственной плотью.

Даже если вы склонны играть доминирующую роль в сексуальной магии, полезно начать свои опыты с аутоэротических практик, поскольку они дают возможность опробовать обе стороны садомазохистского союза. «Господин», испытавший на себе определенную боль, которую потом он (она) применит на повинующемся партнере, будет увереннее владеть техникой экстатического страдания, нежели маг, знакомый лишь с одним уровнем этого тонкого взаимодействия противоположностей.

С другой стороны, боль/похоть нередко преобразуется в трансцендентную энергию для трансформации во время контакта нескольких сексуальных магов. Присутствие многих адептов магии в ритуале господства и подчинения способно усилить унижение «жертвы» («жертв») и обострить интенсивность наносимой боли, наряду с прочими положительными аспектами подобной операции.

SM, XY и XX

При выборе партнера следует всегда помнить о заметных различиях между мужской и женской сексуальностью. Женщины-жертвы, как правило, получают наибольшее удовольствие от подчинения конкретному господину. Хотя подчас «жертвы» мужского пола тоже чувствуют привязанность к одному-единственному «господину», но в основном им в большей степени свойственно в равной мере наслаждаться подчинением анонимным доминантам. По этой причине, многие подчиняющиеся сексуальные маги-мужчины достигают эффективных магических результатов в отношениях с профессиональными доминатрикс, о возможности обращения к которым всегда стоит подумать, если нет другого подходящего партнера.

Хотя в любом правиле есть исключения, нам представляется, что мужская, подчас неразборчивая большей частью, сексуальность дает возможность поклоняться власти доминанта как абстракции — безличной форме шакти — свободной от непосредственной идентификации с индивидом, оперирующим кнутом. Женщина же скорее склонна испытывать прочную привязанность и доверие по отношению к своему «господину».

Однако, судя по нашему опыту, и для мужчин, и для женщин верно то, что способность в подчиненном положении выдерживать сильнейшую боль, которая в обычной ситуации была бы невыносима, зависит прежде всего о степени эротической привязанности к «господину». Большинство «рабов» любят не просто всякую боль; это должна быть боль, наносимая под знаком глубокого сексуального возбуждения по отношению к «господину».

Профессиональный инструментарий

Хотя просвещенный вольнодумец, несомненно, найдет методики применения телесной боли, подходящие именно и исключительно для него, существует ряд базовых приемов, познакомиться с которыми следует всем, кто экспериментирует с данной сферой. Один из самых распространенных — это обездвиживание покоряющегося при помощи связывания, что несложно осуществить, имея пару наручников и кровать на четырех столбиках. Также можно самому разработать целое искусство, применяя сложные узлы и изогнутые положения тела.

Одна из разновидностей связывания — подвешивание, метод безопасной фиксации тела, позволяющий «господину» со всех сторон приближаться к телу «раба», получая тем самым максимальные возможности для манипулирования. Самые разнообразные зажимы, от банальных хозяйственных прищепок для белья до специальных металлических клемм, применяемых на наиболее чувствительных участках тела — один из самых важных инструментов «господствующего». Порку можно проводить голыми руками, лошадиным кнутом, тростью, палкой, плетью-девятихвосткой или любыми другими предметами.

Прокалывание плоти — еще одна тонкая операция, ее надо совершать, лишь обладая специальной подготовкой и всегда стерильным оборудованием. Использование горячего воска и других средств крайне высокой или низкой температуры может дать желаемый результат при минимальном риске необратимой травмы.

Опытный практик знает, что любое чувство может стать источником боли. Правильно завязав партнеру глаза, его можно совершенно лишить света, что крайне дезориентирует; в то же время в равной степени эффективным будет яркий свет, направленный прямо в глаза. Режущий слух звук во время действа может быть абсолютно болезненным, однако подчас такой способ невыносим как для «господина» так и для «жертвы».

Эротическая эстетика допускает широкий выбор одежды из искусственной или натуральной кожи, подчеркивающий статус «господина» или покорного «слуги», и на этот аспект также стоит обратить внимание. Разумеется, сексуальному магу нет необходимости перенимать стиль одежды, традиционно ассоциируемый с садомазохизмом. Подобно тому, как для успеха магической работы не требуются старомодные одеяния и церемониальное облачение в духе прошлого, эффективность магии левой руки не определяется каким-либо особыми костюмами, если только их выбор не продиктован вашим личным вкусом. Правило говорит, что сексуальный маг пути левой руки должен уходить от заимствования чужих готовых фетишей и прилагать особые старания к тому, чтобы обнаружить свои личные. Они могут и иметь, и не иметь отношения к стереотипным регалиям субкультуры садомазохизма.

Есть всего три причины задуматься об использовании специальной одежды в ритуалах доминирования и подчинения: или она дает дополнительное возбуждение, которое можно направить на увеличение сексуальной энергии во время работы; или факт ношения этих атрибутов служит для вас сигналом вхождения в ритуальное пространство; или — средством подчеркивания магических/сексуальных ролей участников сессии при условии необходимости подобной символики. Направление эротических энергий связки «доминирование/подчинение» на магические цели всегда подразумевает внутренний процесс; такого рода ритуалы не следует сводить к пустому фарсу и позерству, чем так грешит ныне коммерциализация фетишистской моды.

Алхимия боли/похоти

Пожалуй, самый ценный способ подхода к этой теме состоит в том, чтобы свести функцию садомазохистской магии к ее самым базовым, физиологическим основам. Все операции сексуального «колдовства» требуют от мага состояния измененного сознания, где он (она) сможет послать определенный сигнал своим направленным волевым усилием на пике психической пробужденности, на вершине демонической энергии, возвышающей мага над ординарным бытием. Для сексуального мага психически насыщенный момент оргазма (естественный и легко досягаемый транс, доступный каждому живущему половой жизнью) является ключом к переносу своей воли в работу. С другой стороны, состояние измененного сознания, в которое выходят через экстаз, можно использовать для достижения чисто мистических и инициатических целей, отказавшись от всех прочих «механических» результатов.

Маг, введший (введшая) садомазохистские приемы в свой арсенал, раскрывается для еще одного легко достижимого состояния транса — через применение боли к системе «тело-рассудок-душа». Острая боль, подобно острому наслаждению, ведет к резкому, отчетливому, сознательно порождаемому изменению сознания, которое и есть самый главный инструмент в работе мага. При причинении экстремальной боли на эквивалентно высоком уровне возбуждения можно преодолеть дуализм боли/наслаждения. Раскрывается новое экстатическое измерение, проем в трещинах сенсорной реальности, дающий магу возможность изменять майю мира и себя.

В методах темной сексуальной магии, которую мы здесь рассмотрели, усиленный генитальный или общий оргазм является одним из главных механизмов плоти, которыми манипулирует маг. Хотя, разумеется, оргазм может и случиться в процессе ритуализированного применения боли, острота состояний измененного сознания, достижимых здесь, делает непосредственную сексуальную разрядку необязательной. В отличие от сексуальной магии, ориентированной строго на наслаждение, похоть/боль, правильно активированные, способны создать атмосферную энергию эротического возбуждения, причем как для «господина», так и для «подчиненного». Возбуждение это можно поддерживать и без оргазма, сохранив при этом эквивалентный динамический эффект.

Осваивающий технику темной волны должен как можно лучше изучить научный базис той сексуальной алхимии, которую он (она) создает. Кое-кто из оккультистов с мутными мозгами возразит, что объяснение магического действа через физиологическую реальность убивает всякую романтику. Путь так, однако маги, стремящиеся научиться управлять своим телом в инициатических целях, обязаны кое-что знать о механизме его работы. Это особенно важно для магических операций, сопряженных с болью — самыми рискованными из приемов, имеющихся в нашем распоряжении.

Одно из главных различий между физиологической реакцией, вызванной просто приятными ощущениями, и причинением боли состоит в том, что во время последних манипуляций с телом происходит большой выброс эндорфинов — схожих с морфином пептидов, которые выделяет мозг в качестве естественного болеутоляющего средства. Волна эндорфинов, накатывающая во время эротических страданий, дает возможность погружения в состояния измененного сознания, наилучшим образом пригодные для магических трансформаций.

Анализируя эту методику со строго медицинской позиции, можно заметить, что маг, ограничивающий свою сексуально-магическую деятельность одной активацией крайних степеней наслаждения, избегая при этом экстремальной боли, демонстрирует исключительно собственный вкус. Рассуждая логически, нет никакой смысловой разницы, характеризующей одно какое-либо сильное ощущение как более предпочтительное или подходящее, нежели другое, для магической работы. Магически направленное культивирование боли и наслаждения суть не более чем стороны одной и той же медали, и опыт свидетельствует, что любая полярность ощущений обладает для сексуального мага практической ценностью.

Конечно, это упражнение в логической дедукции сознательно игнорирует психологическую и символическую стороны вопроса, те эфемерные качества, что привносят индивидуальный смысл в магический опыт. Неуловимая эстетическая и поэтическая интерпретация садомазохистского опыта бесценна для мага в той же мере, что и сам физиологический выплеск эндорфинов. Тот фактор, кто применяет боль, и собственно контекст — основные составляющие в любой работе этого плана. Осознание и манипулирование единством соматической и символической информации, получаемой через наслаждение/боль, кульминация в направлении этой сложной системы на магические цели — вот те факторы, что отделяют мага от банального фетишиста, притом, что граница между этими двумя ролями, несомненно, прозрачна.

Многие сексуальные маги, использующие ориентированный исключительно на наслаждение сексуальный контакт, получают ярлык «нормальных» и достойных. Те же, кто использует в магии доминирование и подчинение, связывание, эротические пытки и прочие приемы, сопряженные с болью, автоматически обзываются «больными извращенцами» и исключаются из рядов «приличных» сексуальных магов (а есть такие?). Какой бы предвзятой не казалась эта точка зрения, надо также добавить, что есть множество сексуальных магов, работающих исключительно с садомазохистскими техниками и пренебрежительно отмахивающиеся от обычного совокупления как «ванильного секса», подразумевая тем самым, что такого рода практики лишены воображения и скучны. По нашему мнению, сторонники обеих позиций страдают ограниченностью и склонны сужать, вместо того чтобы расширять, спектр методик, доступных магу темной волны.

Привлекает ли вас S&M или отталкивает, в любом случае, экспериментирование с его методами способно обогатить ваш магический арсенал, пролив свет на непознанные области личности, изучение которых возможно лишь через эти средства. В то время как многие традиционные маги отворачиваются от исследования этой области, просвещенный вольнодумец любого пола, нимало не сомневаясь, интегрирует всякий полезный прием в свой корпус знаний.

Алголагния

Прежде чем мы рассмотрим базовые техники, доступные сексуальному магу, экспериментирующему с мучениями и экстазом болевых манипуляций, не будет лишним вкратце обратиться к терминологии, принятой в данной сфере. До сих пор, исключительно для простоты восприятия, мы использовали понятие «садомазохизм» или его популярную аббревиатуру S&M. По ряду причин мы находим данный термин магически неподходящим, когда речь идет о вышеозначенном предмете. Помня о базовом мантрическом принципе, согласно которому все имена обладают собственной силой, способной сильно исказить либо прояснить то, что они означают, сочетание-диагноз «садомазохизм» более чем перегружено уводящими в сторону и сбивающими с толку ассоциациями.

[Иллюстрация: Портрет маркиза де Сада работы Клови Труи]

Слова «садизм» и «мазохизм» были изобретены немецким неврологом доктором Рихардом фон Крафтом-Эбингом (1840–1902) и употреблены им в его знаменитой «Psychopathia Sexualis» — энциклопедической работе о сексуальных практиках, которые Herr Doktor назвал психотическими отклонениями. Поскольку просвещенные вольнодумцы не считают, что сознательные и согласованные эротические манипуляции с болью, равно как прочие фетиши из этой области, можно определять как психологический феномен, нуждающийся в лечении, мы отвергаем медицинское описание Крафта-Эбинга как не имеющее смысла для сексуального мага.

Здесь мы согласимся с Алистером Кроули, который в молодости, читая очерки об «извращении» в «Psychopathia Sexualis», заключил, что все эти якобы пороки можно рассматривать с инициатической позиции как «магические утверждения полностью вразумительных точек зрения». Разумеется, как мы видели, значительная часть сексуально-магической инициации Кроули происходила через самые радикальные ритуалы сексуального подчинения и унижения.

Многие тупоголовые скоты или серийные убийцы подпадают под определение садиста. В массе своей, эти несчастные создания лишены выбора — нередко ими движет сильнейшая психическая мания. Бессмысленная жестокость поступков этих персонажей не имеет никакого отношения к сознательным и управляемым эротическим операциям адепта пути левой руки, решившего воспользоваться болью ради ее инициатической энергии. Аналогично этому, мазохистом может быть всего-навсего человек, склонный к саморазрушению и ведомый своими суицидальными наклонностями. Саморазрушение совершенно противоположно самообожествлению и Воли к Власти, к коим тянется маг на пути левой руки.

В обоих случаях, тем, кого определяют как садистов или мазохистов, не хватает искусства контроля, а контроль — это один из ключевых факторов в пути левой руки. Также, в действиях садиста или мазохиста не обязательно присутствует эротический компонент, а без эротизма — нет и речи о пути левой руки. Зигмунд Фрейд, презрительно клеймивший все магические импульсы «неврозами», был первым, кто объединил неологизмы Крафта-Эбинга, усмотрев в садизме и мазохизме две стороны одного явления, которое он в 1938 году окрестил «садомазохизмом».

Затем, нельзя забывать об исторических персонажах, чьи имена отражены в корнях этих слов: печально известном французском philosophe маркизе Донатьене Альфонсе Франсуа Маркизе де Саде (1740–1814) и менее знаменитом австрийском писателе Леопольде фон Захер-Мазохе (1835–1895), авторе «Венеры в мехах». Хотя, несомненно, работы этих авторов интересны сами по себе, большая их часть просто не несет никакой ценности для сексуального мага темной волны.

Несложно ошибочно интерпретировать садовское oeuvre (Oeuvre (франц.) — творчество.) как сознательное празднование сатанизма — эта романтическая концепция была инспирирована в большей степени посмертными легендами о де Саде, чем тем, что он написал в своих внушительных по объему романах. Де Сад был закоренелым атеистом, недвусмысленно отрицавшим существование какой бы то ни было спиритуальной силы в универсуме помимо человека — позиция, типичная для так называемой эпохи Просвещения. Он страстно утверждал Природу как высшее благо, источник незыблемых законов, которым в идеале должен следовать человек. Воспевание Природы де Садом во многом перекликается с творчеством Жана-Жака Руссо; оба автора проповедовали наивное возвращение в воображаемую утопию, когда человек, как они считали, был «благородным дикарем».

Такая философия, несмотря на незаслуженную репутацию де Сада как сатаниста, совершенно далека от метафизической направленности пути левой руки, приверженцы которого сознательно действуют против предсказуемого течения природы, чтобы реализовать свои цели. Равно как прочувствованная и продуманная ненависть Божественного Маркиза к христианству не делает его сторонником пути левой руки, невзирая на распространенное по сему поводу заблуждение. Хотя изысканные эротические фантазии маркиза де Сада могут стать топливом для воображения сексуального мага, его базовая философия и подход к бытию прежде всего стремятся привести человечество к гармонии с Природой, которая осмысливается как безличная сила, вдохновляющая все человеческие желания, в том числе любовь, на пытки и убийства.

Нельзя не восхищаться смелостью его воззрений, призывом «атаковать солнце, вырвать его из вселенной, или же заставить его поджечь мир — что это были бы за преступления!» Хотя подобные дикие декларации на поверхности кажутся трансгрессией общественных и сакральных табу, в конечном итоге они представляются пустыми. Возможно, причина этого в том, что Божественный Маркиз значительную часть своей жизни провел в тюрьме, лишенный свободы испытать те экстравагантные эротические фантазии, о которых писал. Такое отсутствие малейшей реального фундамента отягощает произведения де Сада монотонной стерильностью, и вспышки его незаурядного воображения так никогда и не вышли за пределы страниц.

Леопольд фон Захер-Мазох (на самом деле более талантливый писатель из этих двух) демонстрирует более глубокое магическое понимание эротической боли, однако прискорбное сведение его имени к негативному психологическому диагнозу снижает ценность его творчества для сексуального мага. Тем не менее, «Венера в мехах» Захер-Мазоха представляет собой основанное на реальных фактах исследование тонко замаскированного авторского преклонения перед жестоким архетипом первобытной охотницы, безжалостным Женским Демонизмом в облике человека, страстное подчинение себя энергии шакти, граничащей с сакральным.

[Иллюстрация: Редкая фотография Захер-Мазоха в ногах его «Венеры в мехах».]

Памятуя о специфических целях нашей книги, мы предпочитаем определять деятельность, связанную с эротическим применением физической или психологической боли, менее затасканным термином «алголагния», современным неологизмом, составленным доктором Альбертом Шренком-Ноцингом из греческих algos (боль) и lagneia (похоть). В отличие от достаточно невнятного слова «садомазохизм», более четкая концепция боли/похоти не поддается ложному толкованию как нечто не связанное с эротической практикой. Термин «алголагния» осторожно перешагивает всю лужу литературной и психиатрической символики, в которой плещется садомазохизм, давая сексуальному магу шанс конструктивно взглянуть на искусство сексуальной боли свежими глазами. Использование эротически заряженной боли в магических и религиозных ритуалах возникло на тысячелетия раньше, чем начал творить как де Сад, так и Захер-Мазох. Маг, отказавшийся от строго обусловленной временем и культурным пространством формулировки «садомазохизм», в пользу более древнего осмысления этой инициатической практики, получает возможность посмотреть на данный вид работы с более ясной точки зрения. Те из вас, кто доселе довольствовался обозначением своих наклонностей как садомазохистских, отныне знают, что на самом деле они алголагничны.

Доминирование и подчинение в пути левой руки

Возможно, кто-то из наших читателей экспериментирует с этим направлением сексуальной магии впервые, в то время как другие накопили изрядный опыт в означенной сфере. Как бы то ни было, нужно для начала выделить ключевые магические характеристики сексуальной личности, которые предполагается проявить во время ритуалов боли/похоти. Хотя специфические приемы, задействованные в этом ритуале, отличаются от классического совокупления Вама Марги, фактически «господин» и «покоряющийся» просто воплощают собой нетрадиционные манифестации контрасексуальных энергий Шивы/Шакти.

Тантра учит, что Шива есть сознание, а Шакти — то, что делает сознание видимым. В таком случае послушный «покоряющийся» (вне зависимости от пола) способен, помимо прочего, стать формой Шивы, воплощая мысли своего «господина» (любого пола) в физическом мире. С другой стороны, «господин» способен представлять энергию Шакти, активное начало, противоположное напоминающей о Шиве неподвижности. В любом случае, доминирование и подчинение в пути левой руки основывается на понимании, что представляющиеся противоположными силы на самом деле суть мистическое единство, превосходящее их кажущийся дуализм. В мистическом союзе Шивы и Шакти «господин» осознает, что плоть «раба», подвергающаяся страданиям, есть на самом деле и его (ее) собственная. А раб понимает, что всякая жестокость, которую он терпит от рук «господина», происходит из его (ее) сознания.

Обе эти роли предлагают уникальные возможности для осуществления особых магических желаний, и необходимо исследовать их глубину, заходя дальше, чем подразумевается в расхожих поверхностных стереотипах. Внешние взаимоотношения господина и раба, покоряющегося и доминирующего, на первый взгляд могут показаться манифестациями полярностей, весьма несложных для понимания.