У ЖЕНЩИНЫ ПЛОХАЯ ПАМЯТЬ — ОНА НЕ ПОМНИТ ПЛОХОГО
У ЖЕНЩИНЫ ПЛОХАЯ ПАМЯТЬ — ОНА НЕ ПОМНИТ ПЛОХОГО
У женщины с прошлым есть шанс, что всё повторится.
Д.Е.
У некоторых людей психоанализ, в частности метод свободного ассоциирования, вызывает страхи или внутреннее сопротивление.
Например, им никак не даётся метод свободных ассоциаций. Но даже у тех, кто способен к свободному ассоциированию, зачастую имеется определённая область, прикосновение к которой (разумеется, речь идёт не о физическом прикосновении) пробуждает тревогу.
Так, например, одна моя пациентка, назовём её Лизой, легко и свободно говорила на любые темы, но любое приближение к теме, болезненной для неё, вызывало тревогу. Она упорно не желала обсуждать определённый период своего подросткового возраста, отвечая традиционно: «Да я уже не помню», «Забыла я всё, давно это было…»
И только позже выяснилось, что после 5, 6 и 7 класса родители отправляли Лизу в деревню, где жили родственники и её двоюродный брат, тот был старше на четыре года. Вначале это была просто дружба — ребята бегали, играли, ходили в лес за земляникой. А в четырнадцатилетнем возрасте Лиза влюбилась в своего кузена, и он стал её первым мужчиной. Лиза призналась, что очень сожалеет об этом. Позже она перечитала гору литературы об инцесте и, образно говоря, наглухо захлопнула эту дверь в своё подсознание.
Но дело было не только в этом.
Однажды родная сестра матери — тётка Лизы — застала ребят целующимися и подняла страшный крик. Лиза чуть не сгорела со стыда, убежала, до глубокой ночи бродила по лесу — боялась вернуться в тёткин дом и не знала, что делать. У неё даже были мысли о самоубийстве.
Тётка решила, что от греха подальше ребят лучше разлучить. Лизу она демонстративно не замечала, а девочка старалась не показываться ей на глаза. Кузен тоже был смущён этой ситуацией.
Случившееся стало достоянием всей деревни — в общем, шум вышел немалый. Вскоре девочку отправили в город к родителям, а «умная» тётушка не преминула оповестить сестру о том, какая «распутница» её дочь, «совратившая» её сыночка.
В своей семье Лиза была подвергнута всеобщему осуждению. Мать и не подумала встать на её защиту — не утешила, не успокоила, не объяснила, не поговорила, — не предприняла ни единой попытки помочь дочери преодолеть стрессовую ситуацию. Наоборот, она корила Лизу и ставила в пример себя, — я, мол, вышла замуж девственницей! А это что такое? — в 14 лет, да ещё с двоюродным братом, близким родственником!
В общем, то лето было для Лизы сущим кошмаром. Но самым «ужасным», на её взгляд, было то, что она испытывала привязанность к своему кузену и не могла вырвать его из сердца. Она вспоминала, как они играли, когда ей было 12 лет, и прошлое лето, и то, что случилось недавно… Но тут же перед ней вставало красное от гнева лицо тётки с открытым в крике ртом, выпученными глазами…
Лиза не спала ночами, стала беспокойной, похудела. В школу девочка пришла осунувшейся, почти не общалась с одноклассниками и буквально чахла на глазах. Вдобавок осенью она заболела пневмонией, два месяца лежала в больнице и очень ослабела.
Всё вместе крайне негативно сказалось на девочке. Ничего удивительного, что, став взрослой, она не хотела вспоминать этот период и бередить себе душу.
Самое ужасное, что четырнадцатилетняя Лиза не могла адекватно реагировать на упрёки взрослых, — она считала себя виноватой. Её так корили, обвиняли и даже оскорбляли, что девочка преисполнилась чувства вины и даже собственной греховности: она целовалась с братом. Вдобавок она-то знала, что не просто целовалась… И эту «страшную тайну» она носила в себе.
Унижение, которому подвергли её бестактные взрослые, побудило девочку стать скрытной: она даже с подругами боялась поделиться.
А ещё Лиза боялась, что может забеременеть. Она почти ничего не знала о том, что происходит после интимной близости! — с мамой никогда на эту тему не говорила. Даже глубокой осенью (прошло уже немало времени с тех пор, как она была близка со своим кузеном) девочка всё ещё ощупывала свой живот и рассматривала себя в профиль в зеркало — не растёт ли у неё живот.
В общем, тяжёлый период пережила бедная Лиза. И нет ничего удивительного, что даже в двадцативосьмилетнем возрасте у неё не было ни малейшего желания ворошить прошлое и вспоминать то, что хотелось бы напрочь забыть.
Парадокс: у пережитков прошлого тоже есть будущее…
Д.Е.
Во время сеанса психоанализа пациенты «не желают вспоминать» не только вытесненное в подсознание, но и некоторые психотравмирующие события из своей жизни, являющиеся осознаваемыми.
Откровенное выражение своих мыслей и чувств нередко связано с обнажением черт, которых человек стыдится и считает унизительным рассказывать о них.
Черты, которые сам человек считает унизительными, — самые разнообразные.
Например, женщина успешная, которая уверена, что состоялась в жизни (сделала хорошую карьеру, гордится своими материальными достижениями), порой испытывает смущение и даже стыд, если у неё есть какие-то идеалистические представления о взаимоотношениях с мужчинами.
В моей практике было немало бизнес-леди, которых окружающие за глаза называли «мужиком в юбке». Подчас они вели себя ещё более жёстко, непримиримо и прямолинейно, чем самые упёртые мужчины! И вдруг оказывалось, что эти женщины, — а многие из них одиноки, — сохраняли в душе романтические представления или хранили некий идеальный образ спутника жизни. И вместе с тем романтизм парадоксальным образом сочетался с прагматизмом. Столь сложное переплетение противоречивых чувств и представлений вызывало у женщины душевный дискомфорт. На работе она имела дело с совсем иным типажом мужчин — с дельцами, бизнесменами, с теми, для кого наибольшее значение имела материальная сторона жизни, а наша суперделовая дама втайне грезила о романтическом юноше, который будет слагать в её честь серенады…
Да-да, моя дорогая читательница, и под имиджем «железной бизнес-леди» порой таится романтическая душа.
И знаете, как часто я видела в своём кабинете плачущих деловых дам. В самый первый раз бизнес-леди входила в мой кабинет уверенной походкой, говорила хорошо поставленным («командным») голосом, чуть ли не чеканя слова, будто отдавая приказы. А потом, когда выяснялось, что не так уже и тверда эта твердыня, она искренне плакала, потому что прекрасно понимала — тот панцирь, который она на себя надела, вовсе не стальной, а скорее кружевной, потому что весь в дырках. Поэтому наша героиня так ранима, а свою ранимость прикрывала нарочитой маскулинностью.
И если сейчас эти строки читает женщина, считающая себя бизнес-леди, и если вы одиноки и относите себя к категории эротически не разбуженных женщин, то загляните в свою душу и подумайте, а не сохранился ли там образ идеального мужчины, которого вы бессознательно ищете. Быть может, он чем-то напоминает вашего отца? А может быть, он немножко похож на того мальчика, в которого вы когда-то были влюблены? Или это ваш школьный учитель? Или тренер? А может быть, сосед, отчим или кузен? Вполне возможно, потому и не ладятся у вас отношения с мужчинами. Нужно разобраться в себе самой, пройтись вместе с психоаналитиком по лабиринтам своего подсознания и обнаружить там все «занозы». Или, говоря словами англичан, «все скелеты в шкафу», то есть следы всех неотреагированных аффектов, все ваши психические травмы. И уверяю вас — вы очиститесь, вам станет гораздо легче жить.
И в прошлом заложено будущее, главное, чтобы они в пути не разминулись.
Д.Е.
Есть и другая сторона медали. Женщина имеет имидж ангела во плоти, хорошей хозяйки, замечательной жены, хорошей матери, а за этим фасадом скрываются эгоизм и равнодушие. И вполне возможно, в её жизни было немало поступков, которые диктовались её себялюбием. Разумеется, ей стыдно в этом признаться. Каждый раз такая женщина будет испытывать стыд, если во время психоанализа приблизится к теме, разоблачающей её притворство.
Корифеи психоанализа отмечают ещё одну сложность, связанную с отношением пациента к аналитику (попутно замечу, что в моей клинической практике такого, как правило, не случается). Вот, например, человек не способен свободно ассоциировать, не умеет говорить на отвлечённые темы. Или пациенту кажется, что он утрачивает собственную инициативу во время свободного ассоциирования. Не получаются у него свободные ассоциации! («А что говорить?», «Доктор, я не знаю, о чём мне говорить»). Такой человек нередко переносит на психоаналитика отношение к процессу свободного ассоциирования. («Плохая тётя, зачем она заставляет меня делать то, что у меня не получается!») Бывает, что досадует на аналитика из-за своей неудачи, и даже порой бессознательно реагирует откровенной обструкцией. Причём то, что на карту поставлены его собственное будущее (и счастье!), пациент, разумеется, не учитывает.
Наши пациенты, как дети, порой вредят сами себе. Недаром мы, психотерапевты, — врачеватели душ.
Но даже если сам процесс свободных ассоциаций не вызывает у пациента враждебности к психоаналитику, есть ещё одно обстоятельство, свидетельствующее о наличии страхов, связанных с отношением аналитика. Вот что думает опасливый, тревожно-мнительный пациент: «А вдруг врач меня не поймёт или осудит? Вдруг станет смотреть на меня свысока или настроится против меня?», «А действительно ли психоаналитик хочет мне помочь?», «Что, если доктор нарочно подталкивает меня к принятию какого-то решения или лепит меня по своему шаблону?», «А вдруг психоаналитик обидится на меня, если я выскажу своё замечание? Могу ли я сказать, что мне что-то не нравится?», «А вдруг врач потеряет терпение, если я буду возражать?»
Множество самых разнообразных опасений и препятствий делает достижение полной откровенности между пациентом и аналитиком трудной задачей.
В результате возможна тактика избегания. Пациент будет умышленно опускать некоторые эпизоды из своего прошлого. Определённые факты никогда «не придут ему в голову» во время процесса психоанализа. Или его чувства не получат выражения, потому что они слишком мимолётны. Или пациент может опустить детали, считая их тривиальными. Может быть и так, что пациент не будет практиковать свободный поток мыслей, а начнёт «фильтровать» их. Или займётся обстоятельным многоречивым описанием каких-то пустопорожних событий, из которых не почерпнёшь никакой пользы для анализа.
В общем, есть неисчислимое число способов, которыми пациент сознательно или бессознательно старается уклониться от подлинного психоанализа.
Таким образом, метод свободных ассоциаций, а именно попытка говорить всё, что приходит на ум, повторю, именно попытка, потому что эта попытка не всегда удаётся — только на первый взгляд кажется простой задачей, а в действительности это довольно сложно.
В значительной мере успех психоанализа зависит от профессионализма психоаналитика и от того, насколько он силён как личность. Эту специальность нередко избирают люди с психическими отклонениями — в надежде «излечиться» (кстати, многие родоначальники психоанализа, мягко говоря, не относятся к категории психически здоровых людей). У «проблемного» психоаналитика обязательно будут проблемы во время психоанализа. Да вспомните хотя бы знаменитые голливудские фильмы! Ходит-ходит к психоаналитику пациент, а потом оказывается, что он — серийный убийца или вдруг (!!!) кончает жизнь самоубийством, а в процессе выясняется, что у самого психоаналитика столько «тараканов» в голове, что ему впору самому стать пациентом психиатра.
Чем больше преград создаёт себе сам пациент, тем менее продуктивен процесс свободного ассоциирования. И наоборот, чем более пациент приближается к этой цели, тем понятнее он становится в первую очередь самому себе, ну и, разумеется, психоаналитику.
Во время психоанализа перед пациентом стоит задача честно и прямо взглянуть на свои проблемы, осознать факторы, которые до сих пор оставались бессознательными.
Однако это не только интеллектуальный процесс, как можно было бы предположить из-за слова «осознание». Это одновременно и интеллектуальный процесс, и эмоциональное переживание. Этот процесс можно сравнить с извлечением всей информации о себе, которую мы ощущаем своим «нутром».
Если вы не можете правильно оценить своё прошлое — вы обречены пережить его вновь.
Д.Е.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.