Глава 17

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава 17

Медовый месяц пролетел незаметно. Им было так невероятно хорошо вместе, как ни у кого и никогда не бывает. Вы спросите, почему? Да потому, что они посетили Рим, Венецию, Неаполь, Флоренцию, а это самые романтичные места на земле. Таким же, как Деметра, нужна лишь романтика. А Декьярро нужно то, что было нужно ей. Они плавали, фотографировались, занимались любовью, изучали Италию, катались на гондолах и покупали кучу всяких ненужных безделушек. Разумеется, они посетили все знаменитые магазины в Италии и приобрели одежду и обувь невероятной красоты, стиля и шика. Деметра неустанно повторяла: «Я тебя люблю!» Декьярро не мог научиться привыкнуть к этому. Каждый раз он внутренне вздрагивал, а внешне выглядел так, словно она застала его врасплох своим признанием в любви. Первое время Деметра не понимала, почему так происходит, но потом смирилась с зажатостью в чувствах любимого и перестала обращать на это внимание. Как знать, может, он просто мужчина, а они такие странные. Совершенно отличаются от женщин своими заморочками и придуманными комплексами.

Деметра и Декьярро заглянули сначала к ее родителям.

— Здравствуй, дорогая! — приветствовал ее счастливый отец.

— Папа! Правда, сразу видно, что я счастлива с этим вот чудесным парнем?

— Да, доченька!

— Вот видишь! — обратилась она к мужу, — А ты мне не веришь!

— Я этого не говорил, — спокойно возразил муж.

— Да все это можно прочесть по твоему лицу!

— Разве? Почему же в первый день ты не увидела, что я тебя люблю? — парировал неожиданно Декьярро.

У Деметры отразилось на лице удивление. Но она тут же поняла, что Декьярро хотел сделать приятное ее матери, которая подошла к отцу.

— Дорогие мои! — Одетта вначале обняла дочь, а затем — зятя.

— Где же Ваши вещи? Разве Италия не место для умопомрачительного шопинга? — спросила Одетта.

— Все в машине. С собой у нас только подарки. Тебе, мама, красное платье, — она достала сверток из общего пакета.

— Я знаю, ты не любительница столь шокирующего цвета, но это платье даже тебя сведет с ума! Обещаю!

— Спасибо, дочка, — улыбнулась счастливая Одетта.

— А это папе! Ты живешь с мамой и должен ей во всем соответствовать. Рубашка для тебя: розовая в серую полоску.

— С ума сойти! — улыбнулся Эмиль.

— Алтадимор, это тебе, — пригласила она невестку, стоявшую поодаль.

— И что же это? — улыбнулась та.

— Зная, что мой брат и твой муж терпеть не может, когда ты покупаешь новые платья, я решила преподнести тебе нетбук. Прелесть, правда?

— Просто чудо! — восхитилась Алтадимор, рассматривая миниатюрный компьютер цвета антрацита с желтой клавиатурой.

— Мои любимые цвета, — сказала растроганная Алтадимор.

— И мои тоже. А ты уже закончила писать роман обо мне?

— Все еще только начинается, — махнула рукой Алтадимор.

— Но разве все романы не заканчиваются свадьбой? — удивилась Деметра искренне.

— Вполне может быть. Но только не твой. У Вас ведь еще будут дети.

— Гораздо позднее. Когда-нибудь, в далеком будущем, — поспешил вмешаться Декьярро, приобнимая жену за талию.

— Ого! Вот это собственник! — изумилась Алтадимор, прошептав Деметре эти слова на ухо.

— Да, очевидно, он не любитель детей, — ответила ей на ухо Деметра.

— Но если ты забеременеешь? — с беспокойством спросила Алтадимор.

— Буду осторожной. Мне дорог мой брак, — они обе отошли в сторону.

— А вот Тео обожает нашу дочь!

— Счастливая… ты.

— А ты хочешь ребенка?

— Да, хотела девочку… всегда. Мечтаю о единственной дочери. — А я вот теперь хочу сына. Тоже всегда мечтала о девочке.

— Хочешь порадовать Тео? Ты его избалуешь… своей любовью.

— И это тоже. Я так его люблю! Он такой красавчик!

— Наверное. Когда спит зубами к стенке. Они обе рассмеялись. Раздался звонок в дверь.

— Вспомнили о красавчике, и он не замедлил появиться! — усмехнулась Алтадимор.

— Тут как тут, — подтвердила Деми.

Алтадимор открыла мужу.

— Вечно ты опаздываешь, — заметила она.

— Меня задержала работа, — попытался Тео оправдаться.

— Да-да.

— Что, девушки его все также донимают? — спросила шепотом Деми, и они ушли в другую комнату.

— У меня нет причин злиться. Они хотя бы не присылают нам на дом цветы.

— И кто он? — улыбнулась Деми.

— Бонни, кто же еще? Санджай по причине своей эмоциональной тупости до этого бы не додумался.

— А Декстер?

— Декстер — трус, он боится моего Доротео.

— Чудно! А Бонни, выходит, нет?

— Бонни — бесстрашный. Он умный, чуткий, красивый. Настоящий мужчина, одним словом.

— А Тео?

— Тео — мой мальчишка: порывистый, ревнивый, безумно красивый и жутко чувствительный. Такого не обидеть — просто невозможно!

— И как ты справляешься с его обидами?

— Стоит его страстно поцеловать, и он превращается в котенка: нежного, милого и пушистого. Его хочется ласкать и лелеять. У тебя с мужем другие взаимоотношения?

— Декьярро зажатый. Мы вместе 1,5 года, а он боится признаться, что решил завоевать меня с первого взгляда.

— Кто тебе сказал? Женская интуиция? — улыбнулась Алтадимор понимающе.

— Вообще-то, его отец.

— Прямо так и сказал? Мой сын решился на столь невероятный и отчаянный шаг, как только тебя увидел? И откуда ему стало об этом известно?

— Я подтолкнула его к этой догадке.

— Рассказывай! Сгораю от любопытства! Пишу о тебе роман и до сих пор еще ничего не знаю о причине, побудившей твоего мужа сделать тебе предложение?

— Разве это была не любовь? — разочарованно поинтересовалась Деми.

— Конечно, любовь! Но Декьярро ведь понимал, что любовь с твоей стороны — маловероятна…

— Да что все Вы в этом понимаете? Декьярро — мой принц, моя душа, мое сердце, волшебство, в которое начинаешь верить по-настоящему, едва с ним познакомишься!

— Вот как? Но Вы — не пара.

— Все Вы твердите, что между нами нет, и не может быть никакой любви! Что это мезальянс и просто игра воображения. А я люблю его! Почему считается, что если человек некрасив, то он и любви недостоин? Мой Кьярро — умный, добрый, восхитительный! Почему так необходимо быть красивым? Мне достаточно… его любви. Он помог мне поверить в то, что любовь бывает взаимной. До встречи с ним я считала, что любовь — это гадкое чувство. Разве любовь не ломает жизни, судьбы и характеры людей?

— Успокойся, дорогая! — Алтадимор ласково обняла ее за плечи.

— Думаешь, я немного не в себе, да?

— Нет.

— Думаешь! Все Вы так думаете, едва услышите, как я что-то доказываю! А Декьярро — он мой… навеки, навсегда! Я его выбрала себе в друзья, мужья и духовные наставники. А он даже подумать не смел, что меня добьется. Но, несмотря на это, решился вступить в борьбу. Ты спрашиваешь, как это было?

— Я спрашиваю, как об этом узнал его отец.

— Я сказала ему, что влюбилась в Дарио, Декьярро об этом узнал и предложил помочь влюбить его в меня. Мистер Римини сказал, что его сын мечтал, что я забуду Дарио и переключу свое внимание на него. Но Декьярро не стал впустую мечтать — он решился действовать.

— Он действительно помогал тебе завоевать сердце Дарио?

— Я так считала. На деле между строк читалось, что он отныне ненавидит друга и начальника и ревнует меня.

Деметра вдруг рассмеялась.

— Что такое?

— Никогда не забуду, как он сказал: «Но он же твой любимый мужчина!» И до и после этого он регулярно устраивал мне крохотные сцены ревности.

— Тебя это не напрягает? Или теперь он уверен в твоей любви и больше не ворчит по пустякам?

— Кьярро ворчит почти ежеминутно, но мило. В ревности он такой… котик! Однажды он даже спросил меня, идет ли ему ревность, к лицу ли она ему.

— И что ты ответила? — улыбнулась Алтадимор.

— Правду, что же еще? Она его украшает.

— Твой муж такой рассудительный, умный. Он все взвешивает прежде, чем говорит. А мой всегда ляпнет, не подумав, и даже не раскаивается. Его заботит только одна мысль: «Неужели я ему еще не изменила?»

— Увы, но моего тоже. Он беспокоится только об одном: как бы меня не потерять.

— Достались же нам с тобой мужья, ей-богу!

— Сами выбирали! — заметила Деметра.

— Разве ты жалеешь о своем выборе?

— Нет. Не жалела ни секунды с тех пор, как вышла замуж за Кьярро. А ты?

— И я не жалею.

— Тогда нам надо гордиться своими мужьями.

— Только не Тео! Он и так зазнайка! А Кьярро?

— Думаю, он только мечтает быть таким.

— С чего ты взяла?

— Каждый мужчина мечтает быть главой семьи, поработить женщину, сделать так, чтобы она его слушалась. Но, в конечном итоге, выбирает для любви именно ту, что ни при каких обстоятельствах не позволяет ему этого сделать. Такая вот… война полов. Если муж и жена перестают в браке сражаться за свои права, их брак теряет всякий смысл и распадается.

— Ты самая здравомыслящая женщина из всех, кого я знаю.

— Разве? — улыбнулась Деметра.

— Конечно! Кьярро будет счастлив с тобой. Вернее, он будет счастлив узнать, что такие женщины есть.

— Считаешь, он достаточно умен для этого?

— Скорее, достаточно влюблен.

— Ты такая красивая! Когда мы только познакомились, я хотела быть такой, как ты.

— Почему?

— Наверное, потому, что Дарио сказал тогда, что ты восхитительна.

— Дурак какой! — изумилась Алтадимор.

— Почему это? — удивилась Деметра.

— Такие мысли необходимо держать при себе.

— Отчего?

— Оттого, что некие красивые девушки имеют способность запоминать подобные, высказанные по неосторожности, мнения в их присутствии.

— Нет ничего дурного в том, что ты красивее меня. Так рассудил Бог.

— А ты спроси Дарио, по-прежнему ли он считает также? — Наверное, нет. Теперь по красоте мы для него равны.

— Сейчас ты для него красивее в 1000 раз. И все потому, что ты желанна, любима и недоступна.

— Я в курсе, что запретный плод — сладок.

— Умница! Он целовал тебя? — вдруг спросила Алтадимор.

— Кто?

— Разумеется, Дарио. Про мужа я бы не стала спрашивать. Это логично: если Вы женаты, то и целуетесь.

— Да.

— Я так и думала. Декьярро, как я уже поняла, знает.

— Да.

— Зачем ты ему сказала?

— Я из тех честных (себе во вред) девушек, которые стремятся быть правдивыми даже с собственным мужем.

— Что это тебе дает? Не считаешь, что между супругами должны быть маленькие тайны?

— Нет. Надо стараться вести себя так, чтобы тебя было не в чем упрекнуть.

— О! А так бывает?

— Хотелось бы так думать. У меня не получается стать идеальной женой.

— Идеальная… жена, — задумалась Алтадимор, — А какая она… в твоем представлении?

— Честная, верная, преданная. Думает о сексе лишь в те моменты, когда есть возможность осуществить эти мечты.

— Ничего себе! — поразилась Алтадимор.

— Ну, конечно! Нельзя, чтобы муж знал о твоих тайных желаниях. Он решит, что я озабоченная.

— У тебя нет опыта семейных отношений. Когда он придет к тебе, Декьярро начнет беситься еще больше.

— Чепуха! Декьярро и Дарио, да и ты зря считаете, что у меня появятся поклонники. Я слишком зажатая. Мужчин это не привлекает.

— Насколько я понимаю, сейчас ты замужем. Или мне показалось?

— Нет, не показалось.

— Тогда что же? Декьярро сделал тебе предложение по ошибке?

— Скорее, я его сделала. А он решил согласиться.

— Знаешь, обычно мужчины отбиваются от ненавистных им женщин руками и ногами. Он бы отклонил предложение, вот и все. Выходит, он тебя любит.

— Конечно, любит. До той поры, пока не понял, кто я такая.

— А кто ты?

— Девушка.

— А он думает, ты парень?

— Он думает, я ангел.

— Если бы это было так — секс он бы тебе не предложил.

— Значит, он считает меня порочной? — всерьез спросила Деми.

— Совсем нет. Соблазнительной — да!

— Если мужчины стремятся только к интиму, зачем им брак? Не затем ли, что Бог решил пожалеть нас, женщин, и предоставить нам возможность на некоторое время почувствовать себя счастливыми? Ибо цель любой женщины — брак.

— Нет. Есть любовь, ты знаешь. Отличие в том, что если мужчина любит женщину, после свадьбы и секса ему хочется заниматься сексом с этой женщиной, а ни с какой другой. Другими словами, он хочет ее еще и еще. Брак мужчине нужен тогда, когда он не знает, как иным способом затащить любимую в постель.

— И Дарио это говорил. Не идеал, утверждал, твой Декьярро. Просто ты ему не позволила трогать себя до свадьбы.

— Я не спрашиваю, как он тебя поцеловал. Естественно, насильно и обманом. Мне интересно другое: он действительно хорошо целуется? Или все говорят так лишь потому, что он безумно красив?

Деметра никогда не краснела. Но когда ей было стыдно или неловко, лицо и глаза ее горели изнутри огнем. Вряд ли кто это замечал, но ей казалось — об этом знает весь мир.

— Хорошо — недостаточно сильно сказано. Просто фантастически!

— А! Раз ты говоришь смущенно и с чувством — значит, считаешь себя виноватой, но в то же время показываешь, что неспроста была им увлечена.

— Если честно, Дарио нелегко противостоять даже такой целомудренной и порядочной девушке, как я.

— Ты хотела бы поддаться на его уговоры? Никто об этом не узнает! — пообещала Алтадимор твердо.

— Нет. Мне противно, что он меня использует.

— Как?

— Как оружие мести против своего бывшего друга.

— Ты действительно так думаешь? — удивилась невестка.

— Разумеется. Иначе, зачем ему неустанно пытаться меня соблазнить?

— Любовь, говорят, существует, — осторожно начала Алтадимор.

— Если любят и твою любовь отвергли — отступают. Декьярро именно так и поступил, когда считал, что я выхожу замуж за Дарио. Он уехал в Вашингтон.

— И как он тебя встретил? Ты ведь приехала с Дарио. Он не мог этого не заметить!

— В его понимании бурными аплодисментами, наверное. Но мне его поведение показалось странным. Если он понимал, что мы теперь с Дарио вместе — зачем возмущался? Глупо ревновать, если уехал и отпустил ту, что любишь, с другим!

— Глупо? Может быть. Неужели ты ждешь от своего мужа какого-то необыкновенного ума?

— Если он меня завоевал — значит, умен. Не так?

— Ему просто повезло. Он сделал ставку на твою наивность и выиграл.

— Да, кажется, он говорил об этом. Обещал, что моя наивность поможет мне стать счастливой. Утверждал, что воспользуется моей любовью. Да, именно это Кьярро и говорил. Вот, оказывается, что он имел в виду!

— Не вздумай злиться или обижаться на своего мужа.

— Почему?

— Да потому, Деми, что ему и так сейчас несладко. Ты снисходительна к Дарио как к поклоннику и твоему мужу приходится закрывать на это глаза.

— Вряд ли у него получается закрывать на это глаза, — заметила Деми, улыбаясь.

— Тогда с ним все в порядке. Его голубая мечта — стереть Дарио с лица земли.

— Дарио встретит свою любовь.

— Он уже ее встретил, моя дорогая. Любовь в жизни каждого человека бывает только одна. Если она настоящая, конечно.

— У Дарио ко мне — настоящая? — тихо спросила Деми.

— Да. Дай Бог, чтобы эта любовь не разрушила Ваши с Декьярро отношения.

— Я буду ограждать мужа от этого риска.

— И больше не говори ему, что Дарио тебя целует… временами. В таких случаях всегда лучше молчать.

— Научи меня молчать, Элли.

— Попробую. Хотя это непросто. Если человеку чего-то не дано, он вряд ли сможет когда-нибудь измениться.

— Я тоже так думаю. И все-таки мне необходимо стать другой. Чуть более равнодушной и менее честной, что ли. А Декьярро говорит, что между мужем и женой не должно быть тайн.

— Не вздумай попасться на эту удочку! Если ты будешь все ему рассказывать — рано или поздно твой муж использует это против тебя же. Твоя откровенность выйдет тебе боком.

— Как научиться все скрывать?

— На этот случай существует лишь два действенных совета. Первый — это такой: прежде, чем раскрывать мужу свою душу — примерь подобную ситуацию на себя. Тебе бы понравилось, если бы муж рассказал тебе, что у него есть поклонница и она его поцеловала?

— У него нет, и никогда не появится никого, кроме меня! — нервно произнесла Деметра.

— Значит, нет, — улыбнулась Деметра.

— А второй совет такой: сначала досчитай до 200, а потом рассказывай мужу свои тайны. Смысл совета в том, чтобы каждый раз, когда у тебя появится желание во всем сознаться — одергивай себя.

— Да, все эти советы должны помочь мне научиться жить, как следует. А так я похожа на новорожденную, которая слишком буквально воспринимает мир. В детстве я считала мир совершенным.

— Ты и Декьярро считаешь таким. Поверь мне, мужчины того не стоят.

— Но ты же любишь моего брата! Нет?

— Любовь и способность оценивать характер мужчины трезво — не одно и то же. Тео глуповат. Я думала, ты это понимаешь.

— Понимаю. Но мой Декьярро другой. Он даже обещал простить мне измену.

— Надеюсь, ты не собираешься проводить подобный эксперимент с целью проверить, так ли это?

— Конечно, нет! Я думаю, он сказал это лишь потому, что меня любит и хочет подольше сохранить иллюзию идеальных отношений.

— У Вас не идеальные отношения?

— Нет. Я не идеал. Будь я идеалом — я бы с первой минуты поняла, что Декьярро — моя судьба.

— Дарио мешал тебе понять истинные ценности. Он маячил перед твоими глазами, гипнотизируя своей красотой.

— Вряд ли я влюбилась в него потому лишь, что он красив.

— Да. Он что-то сказал тебе?

— Сказал, что я уродина, так как никто не любит рыжих. Заявил, что женщина должна быть либо блондинкой, либо такой красивой, как ты.

— Еще что-нибудь говорил?

— Спросил, красивые ли у меня родители. Когда я ответила, что да — он заявил, что на детях природа часто отдыхает.

— Иными словами, ему с первой минуты нравилось тебя дразнить.

— Выходит, так. А что, это говорит о чем-то? — спросила бесхитростная Деми.

— Когда Вы с ним встретитесь в следующий раз — спроси, зачем он это делал?

— Наверное, ему нравится задевать чувства женщин.

— Ему нравилось задевать твои чувства.

— Зачем? — удивилась Деми.

Она все еще не понимала, к чему клонит невестка.

— Иными словами, Дарио влюблен в тебя с первого взгляда.

— Почему же не сказал об этом сразу? У него был бы отличный повод затащить меня в постель.

— Думаю, он проговорился, но ты этого не заметила. Кроме того, он мог сам этого не понять первоначально.

— О, да! Я вспомнила тот самый момент!

— Правда?

— Да. Дарио посоветовал мне встречаться со своим другом Декьярро. Он назвал его самым подходящим для меня парнем.

— Вот оно что! И что ты ответила?

— Я стала встречаться с самым подходящим для меня парнем, — улыбнулась Деми.

— Шутка! Я промолчала, так как была возмущена. Зачем Дарио решил выступить в роли свахи?

— Спроси его. Но я считаю, что это всего-навсего ревность.

— Разве можно ревновать абсолютно без всякого повода, лишь заочно?

— Выходит, можно. Есть красивая девушка и парень, который, как Дарио кажется, ей подойдет. В его понимании это и есть повод.

— Мне нужно срочно с ним поговорить.

— Декьярро вряд ли одобрит твое решение.

— Декьярро тоже виноват в том, что Дарио в меня влюбился. Следовательно, ему стоит немного потерпеть.

— Ты удивительная девушка, Деми.

— Почему?

— Ты абсолютно равнодушна ко всему миру мужчин, но в то же время считаешь своего мужа единственным, достойным вечной любви.

— По-твоему, я заблуждаюсь?

— Частично. Декьярро совершенно точно достоин твоей любви потому, что он сам любит тебя безмерно и все делает для твоего счастья.

— Тогда почему не стоит доверять ему безраздельно?

— Потому что он всего лишь мужчина, а они, в большинстве своем, странноватые, недоверчивые, трусоватые, ревнивые и злопамятные. Но все женщины в их присутствии почему-то начинают кокетничать, прихорашиваться, заигрывать. Одним словом, стремятся преобразиться и навести марафет. Все, кроме тебя. И еще твоей матери.

— Значит, в мире существуют лишь два абсолютно счастливых мужчины: мой муж и мой отец.

— Жаль только, что они не осознают своего счастья.

— Спасибо тебе за советы, Элли.

— Тебе спасибо, Деми.

— А мне за что?

— За то, что помогла в свое время выйти замуж за своего брата.

— Надо же было от него избавиться! — пошутила Деметра.

Алтадимор рассмеялась и поцеловала золовку. Деметра пошла искать Декьярро. Он разговаривал с Тео.

— Дорогой, ты уже показал Тео его подарок?

— Да. Он, как ты и предполагала, в полном восторге.

Деметра привезла брату из Италии виолончель.

— Спасибо, сестричка! — с чувством поблагодарил Тео и поцеловал Деми.

— Пойдем, может быть? — спросил Деметру Декьярро.

— Я как раз собиралась тебе это предложить.

Декьярро и Деметра попрощались со всеми, сели в машину Декьярро и уехали домой. Дома Деметра сказала:

— Мне очень нравится твоя квартира, любимый.

— Я надеялся, что наш с тобой диван произведет на тебя неизгладимое впечатление. Я заказывал его в Майами.

— Да, его размеры впечатляют!

— Просто ты впечатлительная девушка.

— Когда придет наш новый домработник?

— Мечтаешь с ним познакомиться? — прищурился Декьярро.

— Я уже познакомилась с самым лучшим мужчиной на земле. Никто другой меня не интересует.

— Я совершенно правильно подарил свое сердце именно тебе, Деметра.

— Что так официально… и торжественно, любимый? — улыбнулась Деми.

— Ты наделена безграничным терпением. Никакая другая женщина не станет выслушивать по 12 часов в сутки мое занудство.

— Ты слишком критичен к себе, любовь моя. Необходимо устраивать себе поблажки… время от времени. И ты вовсе не зануда. Иногда ты подозрителен и ревнив, но все это компенсируется в те моменты, когда ты улыбаешься. Вернее, улыбаются твои глаза.

Декьярро тут же полез целоваться.

— Испробуем диван прямо сейчас? — предложил он, слегка смущаясь.

— Сознаю, что порой мы, мужчины, очень примитивны и ограничены. Я всего лишь мужчина. Не стоит винить меня за это.

— Уговорил. Умеешь ты казаться тем самым принцем на белом коне!

— Раньше ты уверяла, что это я и есть — тот самый принц!

— Обиделся?

— Нет. Я обиделся на тебя один-единственный раз по-настоящему.

— И когда же это было? — спросила Деми, уступая его поцелуям и ложась на диван.

— При первой встрече, когда ты призналась мне, что любишь этого красивого, умеющего ухаживать и, что немаловажно, пускать пыль в глаза, любителя женщин… Дарио! И когда я предложил тебе помощь в его соблазнении — ты с радостью ухватилась за эту идею!

— Я думала, ты мой друг, — улыбнулась Деметра виновато.

— Я вообразила, что ты замечательный, всегда приходящий на помощь ангел в образе чудесного мужчины!

— Я им и был, — надулся Декьярро, переставая ее целовать.

— Помнишь, ты велел спросить у Дарио, почему он в меня влюбился?

— Что, прелестные воспоминания не дают заснуть? — с мнимым сочувствием спросил Декьярро.

— Дурачок ты любимый мой! Он ответил, что не знает. Наверное, из ревности к тебе. Увидел, как ты красиво за мной ухаживаешь и решил, что хочет того же, что и ты. А ты еще тогда обещал, что скажешь мне свою версию.

— Сказать?

— Да, но не сейчас. Завтра ты пригласишь Дарио к нам домой после работы, и я устрою Вам двоим очную ставку.

— Это еще зачем? — удивился Декьярро.

— Я чертовски любопытна. Мне не дает покоя вопрос, который я и задам Вам обоим при завтрашней встрече.

— Это обязательно? — спросил Декьярро, втайне уже понимая, что ему не отвертеться.

— Конечно. Я должна решить, кто меня обманывает, а кто просто пытается скрыть от меня правду.

— Деми — кошечка, в данный момент я хочу тебе признаться, что больше не могу сдерживать свое желание! — Декьярро начал снимать с ее плеч ее серебристо — малахитовое платье.

— Это платье очень идет к твоим глазам, — заметил он, целуя ее шею.

— Щекотно! — тихо рассмеялась Деми, отворачиваясь поневоле.

— Я выключу свет, — сказал Декьярро.

Комната погрузилась во тьму.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.