Глава 18

Глава 18

На следующее утро Декьярро сказал Деметре:

— Сегодня ты можешь не ходить на работу. Дарио и я отлично справимся вдвоем.

— Не думаю, что ты справишься с его вопросом: «Хороша ли Деми в постели?»

У Декьярро потемнели глаза.

— Он не посмеет задать подобный вопрос.

— Да, но только если я буду рядом с тобой. Или ты стесняешься выводить меня в свет? С тех пор, как мы с тобой встретились, мне постоянно так кажется. Скажу больше: я постоянно наталкиваюсь на эту мысль.

— С чего бы это? — спросил Декьярро, наблюдая, как она надевает лиловое платье чуть выше колена с вырезом каре.

— Достаточно скромно выгляжу?

Что оставалось ответить Декьярро, которого обуревало желание увлечь ее на постель?

— Недостаточно.

— Спасибо за комплимент. Вообще-то, я не очень их люблю, но ты способен дать мне возможность пересмотреть к ним отношение.

— Благодарю, — он поклонился, успев при этом рассмотреть ее колени.

У него слегка кружилась голова.

— У меня самые безобразные в мире колени. Ты их рассматриваешь? Они того не стоят. Я научилась с ними мириться, но это не главное. Это не единственный мой недостаток фигуры. У меня высокая талия и во всех платьях она находится не на месте.

— Угу. И самые длинные в мире ноги. Иногда я даже устаю ими любоваться. И ты самая большая пессимистка в мире.

— Я реалистка. Я не собираюсь вводить своего мужа в заблуждение, чтобы добиться его вечной любви.

— Обычно все женщины этим занимаются, — улыбнулся Декьярро.

— Я не люблю, когда меня сравнивают с другими женщинами, — заметила Деми строго.

— Я мечтал встретить девушку, которой я буду безумно дорог. Моя мечта, по всей видимости, сбылась.

— Рада за тебя. У меня так еще остались нерешенные вопросы. Дарио — один из них. Он придет на ужин?

— Ради тебя он полезет к тигру в пасть! — резко ответил Декьярро.

— Ты, как обычно, преувеличиваешь.

— Я скажу ему, что ты мечтаешь увидеть его. Нет, не так. Я признаюсь ему, что он самый первый из всех твоих друзей, кого ты хочешь лицезреть после Медового месяца.

— У меня нет друзей.

— Есть. Кейла.

— Да, помню, конечно. И еще есть настоящая подруга, ее зовут Джулия. Мы познакомились в больнице почти 7 лет назад.

— Почему же ты не пригласила ее на свадьбу?

— Пригласила. Ее не отпустила бабушка.

— Лично я думаю, что это липа. Была другая причина.

— Вообще-то, ей сейчас 16 лет.

— Достаточный возраст, чтобы ощущать себя личностью и самой решать, что ей делать.

— Выходит, если я была девственницей, я не была личностью? — изумилась Деми.

— Как раз наоборот. Мне нравится в тебе личность. Возможно, других ты можешь обмануть, произведя на них впечатление кроткой девушки, которая всегда и со всеми соглашается, но меня не обмануть.

— Разве ты не твердил много раз, что я наивная и искренняя?

— Да. И сейчас от своих слов не откажусь. Но если тебя вывести из себя, ты способна дать обидчику отпор, и еще какой! Я считаю, что ты способна драться, как львица и это замечательно!

— Правда? — удивилась Деми.

— А как иначе ты будешь защищать мужа и своих детей?

— Ты не нуждаешься в моей защите. Ты способен сам за себя постоять.

— Бывают моменты, когда ты так не думаешь.

— Дарио тебе сказал?

— Разумеется, он. Его это обижает.

— Следовательно, его обижает моя любовь к тебе?

— Так оно всегда и бывает. Если ты любишь человека, а он не отвечает тебе взаимностью — ты его обижаешь.

— Ты прав. Так мы едем в офис?

— Да, хоть мне и не хочется тебя там видеть.

— Вряд ли Дарио будет сейчас ко мне приставать. У него полно других забот. Если он с ними не справится — тебе придется его уволить.

— У меня язык не повернется выгнать его с работы. Он потерял любимую девушку, а потом потеряет еще и работу? Чрезвычайно жестоко, не находишь?

— Хочешь продемонстрировать мне свою доброту? Я в нее и так верю.

Деми поцеловала мужа в щеку.

— Что означает твой поцелуй? — напряженно спросил Декьярро.

— Мой поцелуй означает: поехали уже!

— А все-таки? — не отставал Декьярро.

— На самом деле я даю тебе понять, что тебе не о чем беспокоиться. Я буду любить тебя всю свою жизнь.

— Ты так в этом уверена?

— Я — нет, но люди говорят, что любовь, если она настоящая, бывает в жизни каждого человека только одна.

— Люди много говорят, но женщинам нельзя верить.

— Зачем же тогда ты женился?

— Нашел свою единственную и ей доверился.

— И, как оказалось, зря.

— Пока еще нет. Деми, я действительно тебя люблю.

— О! В это я верю. На свете полно женщин гораздо красивее, умнее и богаче меня. Но ты решил, что я должна быть твоей женой. Вопрос только в том, как давно ты это решил.

— Что именно?

— Ты понимаешь, что я имею в виду.

— Не понимаю.

— Ладно. Мы едем?

— Да. Деми, любовь моя… Ты слишком красива, чтобы я мог забыть об этом.

— Потому ты в меня и влюбился.

— Да. А вот почему в меня влюбилась ты?

— Ну как же? Бог тебя выдумал, дорогой. Разве я могла пропустить того, кто предназначен мне судьбой?

Декьярро поцеловал ее и они, наконец, поехали. В офисе им, конечно, встретился Дарио.

— Здравствуй, Декьярро. Деми, подруга моя любимая, я скучал по тебе!

— Так сильно, что не можешь вдоволь дождаться, пока я уйду с твоих глаз, и ты сможешь вдоволь насладиться взорами на мою прелестную жену?

— Мне Вас оставить? — усмехнулась Деметра.

— Вдвоем Вы найдете, чем себя занять. Из Вас получилась бы отличная пара.

— Отличная пара вышла бы из нас с тобой, — нахально заявил Дарио, приобнимая ее за талию.

Декьярро молча наблюдал за ними.

— Я пойду в свой кабинет. Обязанности секретаря никто не отменял, — она увернулась от объятий Дарио.

— Повезло тебе, Декьярро! Днем и ночью тебя целует и обнимает самая красивая женщина на земле!

— Ага. В перерыве между этим ты успеваешь встрять.

Деми уже ушла и не слышала их дальнейший разговор.

— Тебе следует сменить имя. Вариант «В каждой бочке затычка» как раз подойдет.

— И как Деметра не замечает твоей потрясающей доброты к ближнему? Она стала бы ценить Ваши отношения еще больше.

— Замечает. Она и так их ценит. Сегодня вечером она пригласила тебя к нам на ужин.

Дарио неверяще посмотрел на бывшего друга и подчиненного.

— Этого не может быть никак. Зачем ей это делать? Что еще есть такого, чего она обо мне не знает? А, главное, почему она стремится это узнать?

— Спроси это у нее самой. Да она и сама скажет.

— Ты ведь знаешь, что ей нужно. У Вас очень доверительные отношения.

— Не надейся, что я открою тайну раньше срока. Ты ведь тоже хранил ее тайны, хотя не имел права это делать.

— Ты своим правом мужа пользуешься на 200 % больше, чем следует. Ты такой собственник, что я удивляюсь, как Деми тебя терпит.

— Она терпит и твоя объятия. Кстати, незаконные.

— Я не могу вести себя иначе. Меня тянет к твоей жене, как магнитом. Иногда я не в силах бороться со своей любовью.

— Уезжай куда-нибудь. В мире полно красивых женщин.

— Мне не хочется на них смотреть.

— Мне не нравится, что ты смотришь на мою жену. Можно вести себя как-то тише, незаметнее?

— Вряд ли я смогу это обещать. Я обязательно приду на ужин.

— Мы можем поехать все вместе после работы.

— Хорошо.

Вечером они сели в свои машины и приехали в квартиру Декьярро. Декьярро зашел первым, за ним последовала Деметра, а потом Дарио.

— Как чисто у тебя дома, — заметил Дарио.

— Да, я аккуратный.

— И Деми тоже?

— Как видишь, — пожал плечами Декьярро.

— И стол уже накрыт? — удивился Дарио.

— Домработник был днем. Сервировала стол Деми.

— У нее это отлично получается. Зачем Вам прислуга?

— Деми обязана оставаться молодой и красивой. Домработник ей в этом поможет. Выпьешь что-нибудь? — спросил Декьярро Дарио.

— Да, конечно. Деми, иди сюда. Что ты там делаешь?

— В компаниях я с детства предпочитаю одиночество. Я любовалась домом, дорогой. Твоим домом.

— Нашим домом, Деми.

— Да.

— Деми, давай сразу к делу.

Декьярро в это время налил им всем вина. Деметра слегка пригубила.

— Что это за вино?

— Это ром баккарди. Как тебе? — спросил муж.

— Изумительно. Ты не будешь пить?

— Нет. Я не пью, ты же знаешь.

— Что ты хотела у меня спросить? — Дарио налил себе уже второй фужер из бутылки, стоящей на барной стойке.

— Ты любишь выпить, Дарио? — спросила Деметра.

— Да, я часто выпиваю. Но пьянею достаточно редко.

— А ты видел его пьяным, Кьярро? — обратилась Деметра к мужу.

— Видел. Зрелище не из приятных, можешь мне верить.

— Он все выдумывает! — усмехнулся Дарио.

— А сам ты как считаешь? — спросила его Деметра.

— Я очень милый, когда выпью.

— Ты и сейчас хочешь казаться таким.

Декьярро смотрел на жену. Он не мог понять, к чему она клонит. Она ведь не посвятила его в свои планы.

— Дарио, ты пил в тот день, когда мы впервые познакомились? — она серьезно посмотрела ему в глаза.

У Дарио были бесподобные глаза. Они всегда что-то выражали. В данный момент в них было любопытство и настороженность. Дарио вряд ли догадывался, каким будет следующий вопрос.

— Нет. Немного, — поправился он.

С Деми лучше быть до конца честной. Вдруг она хочет его в чем-то обвинить? Тогда выпивка станет для него оправданием, смягчающим обстоятельством, как на суде. На суде это является отягчающим обстоятельством, но здесь… что у трезвого на уме, то у пьяного на языке.

— И что ты пил?

— Виски «Джек Дэниелс». Тебя устраивает мой ответ? — Дарио преданно заглянул ей в глаза, немного подавшись вперед.

— Сколько ты выпил?

— Один бокал.

— Можно узнать, зачем ты пил? Без этого никак нельзя было обойтись?

— Я нервничал. Мне предстояло встретиться с новым человеком. Я ведь знал, что это будет девушка.

— Секретарем обычно становится девушка.

Декьярро внимательно наблюдал за ними. Он отметил нервозность Дарио и постепенно нарастающую уверенность в голосе жены. Либо она его больше не любит, либо это ее манера разговаривать со знакомыми.

— Да, ты права. Я не могу объяснить, почему я нервничал. Это что-то на уровне подсознания. Я не сумел справиться с этим чувством на трезвую голову.

— Интересно. Дарио, скажи честно, ты знал, что влюблен в меня с первого взгляда? В тот самый момент, когда я зашла в офис твоей компании, ты начал меня дразнить. Ты знал, что уже любишь меня?

Дарио потрясенно молчал. Декьярро тоже не ожидал, что его жену интересует именно это. И, главное, как? Как она узнала, что Дарио влюблен в нее с первого взгляда?

— А ты? Ты знал об этом? — повернулась она к мужу.

«Нет», — сказала она себе, — Он не мог этого знать». Если бы он знал о чувствах к ней Дарио, он не стал бы делать вид, что помогает ей влюбить в себя Дарио. Это было бы бессмысленно. В таком случае у Декьярро не было никаких шансов завоевать ее сердце. Декьярро считает, что уступает Дарио во всем.

— Нет.

— Я так и думала. Иначе ты не стал бы мне помогать. Дарио, я все еще жду твоего ответа.

— Нет, — ответил Дарио, сильно смущаясь и отводя глаза.

— Если бы я понял это уже тогда, Вы бы с Декьярро не поженились. А как ты догадалась?

— Мне сказала Алтадимор. Она спросила, не проговорился ли ты однажды. Я подумала и ответила, что да. Ты ведь знаешь, когда это было?

— Я сказал, что тебе стоит встречаться с Декьярро. Что он подходит тебе, что он милый и скромный…

— Что он как раз такой парень, о котором мечтает каждая девушка, — подсказала Деми, улыбаясь.

Она немного выпила и ей казалось забавным, что Декьярро трезв и очень серьезен. Он смотрел на ее ноги. Впрочем, он всегда это делал. Наверное, у нее действительно потрясающе красивые ноги, раз он не отрывает от них глаз.

— Неужели ты мог предположить, что мне понравится Декьярро?

— Подсознательно — да. Я ревновал тебя с Вашей с ним первой встречи.

«Дурачок!» — подумала Деметра.

Глаза ее сияли при свете свечей. Они ничего не обещали Дарио, но было видно, что его это не волнует. Если бы ему вдруг стало что-то нужно, присутствие мужа в его биографии ему бы не помешало. Но он не чувствовал в себе силы духа для такого сумасшедшего поступка, как увод чужой жены прямо на глазах у мужа. Более того, ему казалось невозможным увести такую скромную, наивную и нестандартную девушку у самого порядочного и одновременно очень хитрого парня на свете.

— Будем ужинать? — спросила Деметра.

— Я для этого и пришел, — улыбнулся Дарио одними глазами.

— Ты лжешь мне, мой друг. На самом деле ты пришел сюда позлить лучшего друга и поухаживать за его женой.

— Меня привело сюда любопытство, о чем ты хочешь меня спросить.

— Удовлетворил свое любопытство?

— Да. И сделал для себя вывод.

— Какой?

— Я скажу тебе это лишь тогда, когда ты придешь ко мне в гости. Я жду тебя в среду, в 18.30 ч.

— Хотелось бы уточнить: моя жена должна прийти одна? — спросил его Декьярро.

— Одна.

— Я так и думал. Тебе не нужны свидетели.

— Ты не боишься, что Деми оставит тебя после визита ко мне? — нахально улыбался Дарио.

— Ты пьян, Дарио. Давайте поедим, чтобы ты протрезвел и перестал говорить глупости, — спокойно ответил Декьярро.

Дарио перестал улыбаться. Он сел за стол. По левую руку от него сел Декьярро. Деми села напротив мужа. Таким образом, Дарио и Декьярро видели Деми, а она отлично видела их.

— Деми, как Вы съездили? — спросил ее Дарио.

— Было здорово! Италия — волшебная страна. Моя мечта сбылась.

— А я думал, ты завела себе там поклонника, — глаза Дарио слегка отвел.

— Ее самый преданный поклонник — это ты. Так что на этот счет можешь не беспокоиться. Сердце Деми всегда будет принадлежать тебе, — вставил Декьярро.

Деми начала слегка напрягать эта словесная перепалка. Но она не знала, как ее предотвратить.

— Свое сердце я подарила лишь однажды. Тебя, Декьярро. Дарио здесь не причем.

— Я помню, что он хранит твое сердце. Или ты его выбросил? — обратился Декьярро к Дарио.

— Разумеется, нет. Я не знал, что тебе известно о подарке.

— Мне все о тебе известно. Ты бабник, хвастун, пьяница и ленивый работник.

— Между прочим, я еще и любовник отличный. Деми не может этого не заметить.

Это прозвучало так, будто Дарио намекал на то, что Деметра спала с ним. Если бы Декьярро выпил, он бы дал Дарио по лицу. Но Декьярро был трезв и держал себя в руках. За него ответила Деметра:

— В противоположность тебе, Дарио, мой муж не станет хвастаться сомнительными подвигами на любовном фронте.

— Просто потому, что ему нечем хвастаться!

— Да, и я люблю его за это. Настоящий мужчина являет собой образец скромности, безупречного стиля и выдержки. Он тактичный и вежливый. Он всегда думает прежде, чем говорит. Ты, Дарио, не подходишь под описание настоящего мужчины. И это очень печально. Если ты хочешь найти себе жену, тебе придется пересмотреть свое поведение. Иначе ты рискуешь остаться один до конца своих дней.

— У меня еще вся жизнь впереди. Я женюсь только на женщине, которую ты одобришь, любимая подруга.

— Это совсем необязательно. Главное, чтобы она понравилась тебе.

— Это нереально. Ты будешь ревновать меня, как уже это делала не единожды, — Дарио многозначительно посмотрел в глаза начальника.

Декьярро собрал в кулак всю свою волю, чтобы промолчать. Ему было страшно неприятно, что его жена ревнует своего бывшего возлюбленного и что он гордится этим. Выходит, ее любовь к мужу вовсе не так безгранична, как она сама считает. Либо она вышла за него лишь затем, чтобы отомстить Дарио за свою безответную любовь. Но это означало бы, что Деми его обманула. Нет, она не способна на обман. И это значило бы, что он обманулся, принимая ее поведение за любовь к нему. А этого не могло произойти. Он слишком разбирается в психологии и в чувствах женщин для этого. Почему же тогда Деми ревнует своего бывшего возлюбленного? Оттого лишь, что он провоцирует ее на это? Или потому, что он безумно привлекателен и ни одна женщина не может перед ним устоять?

— У меня есть любимый муж, Дарио. Отныне все свои чувства, включая ревность, я посвящаю ему.

«Даже я не смог бы ответить достойнее», — подумал Декьярро.

«Ее ответ означает, что она впитала мои советы, мои идеи, мою манеру ставить собеседника на место, если он ведет себя невежливо».

Дарио был неприятен ее ответ. Его глаза потускнели и он, сославшись на занятость, ушел домой.

— Ты вела себя очень достойно, — заметил Декьярро, убирая со стола.

— А чтобы ты стал делать, если бы я вела себя недостойно? — серьезно спросила его жена.

Декьярро молчал и убирал тарелки.

— Нечего сказать. Мне все ясно. Вы как два петуха себя вели!

— Дарио очень старался выглядеть повыразительнее!

— Он имел намерение вывести тебя из равновесия. Он ведь знает, что после его ухода мы будем ругаться. На это, собственно говоря, он и рассчитывал.

— Выходит, он любит тебя с первого взгляда! Очень трогательно, не правда ли?! Теперь ты станешь жалеть, что поторопилась выйти за меня замуж!

— С чего бы это? Я тебя люблю.

— Зачем же… тебе было знать, действительно ли он любит тебя с первого взгляда? — Декьярро закусил губу.

— Люблю ясность, в том числе в отношениях.

— И зачем я столько сил потратил, чтобы тебе помочь? Очень глупо.

— А я никогда не жалею о том, что было. Есть что вспомнить. Ты ухаживал за мной просто волшебно! Я этого не забуду.

— Я вот что хотел спросить… Когда это и к кому ты его ревновала? — как можно более небрежным голосом спросил муж.

— Не умеешь ты притворяться! Я видела, как тебя так и подмывало спросить это сразу в присутствии Дарио!

— Я бы этого не сделал. Слишком велик риск…

— Что он станет над тобой смеяться?

— Да, — Декьярро смущенно опустил синие глаза.

— Почему же ты не боишься того, что я стану это делать?

— Тебе можно, поскольку я тебя люблю. И все-таки?

— При первой и последующих встречах — к Алтадимор.

— Почему? Он намекал, что она красивее тебя?

— Открыто сказал.

— Дурак! Женщины такого не прощают.

— А я… хуже, чем она? — спросила Деметра тихо.

— Конечно, нет. Ты красивее.

— Ты мне врешь! У нее миллионы поклонников.

— Если бы ты писала любовные романы — у тебя бы их было не меньше. Но у тебя не будет слишком много почитателей твоего таланта.

— Это еще почему?

— Потому что ты моя. Я никому не позволю изменить твой социальный статус.

— Ого! А Дарио считает, что…

— Напрасно он так считает. Я разрешаю тебе встречаться с Дарио, говорить с ним, но я не позволю ему переступить черту. Если он будет продолжать играть с огнем, я устану играть в благородство. Можешь завтра ему это передать. И не надо ревновать его к женщинам. Для этого у тебя есть я.

— Ты не даешь мне повода, — улыбнулась Деми.

— Хочешь, дам?

— Не хочу, — нахмурилась Деметра.

— Я же пошутил! Это низко — заставлять ревновать любимую женщину.

— А мужчину?

— Мужчине, говорят, проще. Они менее романтичны, эмоциональны, у них не столь тонкая душевная организация. Не вздумай принимать всерьез то, что я сказал. За себя могу сказать, что я чертовски ревную тебя к Дарио и ненавижу его больше всего на свете!

— А меня ты любишь?

— Спрашиваешь!

— Тогда поцелуй меня!

Декьярро поцеловал ее и отнес в спальню. После того, как они собрались спать, Деми положила подушку себе под плечо, а сама стала пристраивать голову на подушку мужа.

— Что ты делаешь? — удивился Декьярро.

— У тебя же есть своя подушка.

— Тебе жалко, что ли?

— Спи на своей подушке.

— Она у меня под плечом.

— Так положи ее под голову.

— Не хочу. Мне неудобно спать на одной подушке.

— Давай я куплю тебе вторую. А эту, уж будь добра, оставь мне.

— Ну и спи на своей подушке, жмот! — неожиданно обиделась Деметра.

— Я же предложил тебе купить еще одну подушку! — Декьярро попытался обнять ее.

Но Деми сердито вырвалась и отвернулась к стене.

— Возьми мою подушку, любимая! — предложил он ей.

— Подавись ею! — сердито ответила она.

— Что с тобой?

— Ничего. Я только хотела сказать, что мне нравится спать на твоей подушке. Но ты не даешь мне шанса в очередной раз показать тебе, как ты мне дорог, как я тебя люблю. Мне нравятся даже вещи, к которым ты прикасаешься. Если бы ты дал мне свою подушку, я бы почувствовала, как сильно ты меня любишь. Что ты готов отдать мне все, что у тебя есть.

— Но я готов…

— Нет. Еще нет. На самом деле ты должен бояться того момента, когда я уже не попрошу у тебя подушку. Это будет означать, что я тебя разлюбила.

Декьярро так испугало и изумило то, что она может его разлюбить и готова к этому, что он нечаянно выговорил:

— Молодец! Следовательно, ты уже рассматриваешь возможность конца наших отношений.

— В данный момент я просто жутко на тебя обиделась. Впервые в жизни, если ты заметил.

— Вообще-то, ты тоже меня обидела и даже очень своим… заявлением.

— Ты это заслужил, — Деми все еще была не готова простить мужа.

— Прости! Ну, прости меня, Деми — кошечка! — Декьярро потянулся поцеловать ее.

— Да иди ты… со своими извинениями!

— У Вас, женщин, удивительная логика, честное слово! Ты хочешь, чтобы я попросил прощение, но как только я это делаю — ты меня посылаешь!

— Вот спасибо, что ты сравнил меня с другими женщинами! Я-то, наивная, вообразила, что одна для тебя в целом мире. Следовательно, я не единственная.

Она так разгневалась, что села на постели и поджала под себя ноги.

— У меня были женщины, если ты это подразумеваешь.

— Валентина твоя! Я ее помню. Она, между прочим, тебе звонила, пока ты плавал в море. Мне тогда нельзя было купаться.

— Ты с ней говорила? — удивился Декьярро, подпирая голову рукой.

— Пришлось. Она желает тебе огромного счастья, кучу детишек и тому подобной чепухи! На самом деле она жалеет, что Вы расстались.

— С чего ты взяла?

— Звонит вот уже второй раз. Это неприлично — звонить женатому мужчине, да еще и давать советы его жене.

— Какие советы она тебе давала? — заинтересовался Декьярро.

— Дельные, конечно. Так это у Вас, мужчин, называется.

Декьярро рассмеялся.

— Можешь не смеяться. Это так и есть. Она велела предоставить тебе полную свободу. Все равно ведь ты от меня уйдешь рано или поздно, поэтому не стоит по этому поводу горевать. И я не должна верить сплетням о твоих изменах. Сначала всегда следует убедиться, а уж потом делать выводы. И этот вывод я знаю. Он всегда одинаковый.

— И какой же? — серьезно спросил Декьярро.

— Если муж тебе изменяет, значит, ты что-то сделала не так. Или, наоборот, чего-то не сделала. Ищи изъяны в себе, верно?

— Я и не знал, что Валентина способна давать такие низкие советы. Я с ней поговорю.

— Зачем?

— Затем, чтобы она не доставала тебя своими нравоучениями, не имеющими ничего общего с реальной жизнью.

— А что будет, если я ей поверю?

— Ты должна верить мне. Ни о чем не беспокойся. Когда-нибудь ты родишь мне здорового ребенка. У нас будет потрясающая семья.

— Значит, ребенка ты все-таки планируешь?

— Я всегда все планирую. Хотя, ребенок нужен скорее тебе, чем мне.

— Почему же?

— Ты женщина.

— Прости меня, Декьярро.

— За что?

— За то, что оттолкнула тебя, когда ты назвал меня кошечкой. На самом деле это признание в любви тронуло меня до глубины души.

— Я очень стараюсь показать тебе свою любовь. Если учесть, как меня выводит из терпения твой мнимый друг и товарищ…

— То тебе следует поставить памятник при жизни. Знаю! Но иногда Дарио милый.

— Да-да, конечно. Он очень хороший в твоем понимании. Кроме того, ты знаешь его лучше меня. Тебе он доверяет свои тайны.

— Какие? — улыбнулась Деметра.

— Сердечные. Какие же еще?

— Нет у него никаких тайн. Если говорить обо мне, то его любовь — это для тебя не тайна.

— А моя любовь? Почему мы все время говорим о Дарио?

— Потому что ты все время о нем упоминаешь. Создается впечатление, что ты его любишь больше родной матери, отца и меня, кстати!

— Вовсе нет!

— А мне кажется, да. Ты ведь разрешаешь мне с ним общаться, ходить по магазинам, делиться впечатлениями… Я очень тебя люблю.

— Но ты не можешь все время на меня молиться. Тебе нужен Дарио.

— Мне нужен друг. Дарио подходит на эту роль.

— Мы ведь проходили с тобой этап дружбы.

— Да, дружба между мужчиной и женщиной с самого начала обречена на провал. Но кроме Джулии мне не с кем дружить. Одного друга слишком мало для души.

— Дружи со своим Дарио — ангелочком! Только умоляю, попроси его не доставать меня больше при наших совместных встречах.

— Человек не может измениться. Ему хочется тебя доставать, поскольку он проиграл в битве за мою любовь. Что ему еще остается, кроме как язвить?

— Ты пойдешь к нему завтра?

— Да. Я обещала.

— И он снова будет тебя целовать.

— Вряд ли. Дарио любит работать на публику. Если мы останемся вдвоем, он будет смущен и растерян, но не станет распускать руки.

— И как ты к этому относишься?

— Положительно. Я потому и не беру тебя с собой. Наедине со мной он вряд ли выйдет за рамки приличий.

— Веришь, что он замечательный?

— Он не такой уж плохой, Кьярро. Не надо себя терзать. Я ему сочувствую, конечно, но я надеюсь, что он перестанет однажды впустую сохнуть по мне, и найдет себе подходящую девушку, и женится на ней, тем самым, перестанет дергать себе, мне, а, главное, тебе нервы.

— У меня железные нервы, любимая.

— В самом деле?

— Так полагает твой ангельский друг.

— А-а-а! Скажи честно, ты бы хотел, чтобы я считала тебя ангелом?

— Не знаю, — растерялся Декьярро.

— Просто ты так часто называешь этим словом Дарио… Я подумала, что тебе хочется того же.

— Я просто хочу, чтобы ты поняла, как я ценю твоих друзей.

— Да брось ты! Ты очень милый, ревнивый и вежливый, Кьярро. И я от тебя без ума!

— Мне кажется, ты кривишь душой. Зачем же ты идешь в гости к другому мужчине?

— На это существует три причины: 1) он меня пригласил; 2) он мой друг; 3) почти месяц назад у него было день рождения, и я просто обязана его поздравить.

— Маленький мальчик, очевидно. Не забудь купить ему тортик. Вместе задуете свечки.

— Да. 34 свечки. Ему ведь исполнилось целых 34 года. А тебе 30, любовь моя. Я люблю тебя, Кьярро.

— Да. Даже не верится, что это так. Но я сам совершил столь невероятный поступок — научил тебя любить такого, как я.

— Я влюбилась в тебе, Кьярро, очень быстро. Ты обладаешь сотней замечательных качеств, без которых не существует идеального мужчины. А теперь давай спать.

— Последний вопрос: какое платье ты наденешь на встречу со своим Дарио?

— Зеленое, с бантом сзади и открытой спиной.

— Не стоит слишком баловать именинника, тебе так не кажется? — серьезно спросил ее Декьярро.

— Мне кажется, милый, что нет на этой земле такого платья, которое бы тебя полностью устроило.

— Есть. Наглухо застегнутое.

— В таком случае, это не платье. Это мешок. Женщине, будь она даже такой скромной и наивной, как я, хочется красиво одеваться. Увы, я не в силах изменить это. Может, ты научишь меня, как это делается?

— Нет.

— Я так и думала. У мужчин в подобной ситуации существует лишь два типа поведения и отношения к женщине.

— И какие же? — Кьярро внимательно слушал.

— Первый — это игнорировать женщину, если она устраивает или удовлетворяет их требования и идеалы, и придираться к ней, если она ведет себя независимо и смело. Так?

— Именно так.

— Почему мужчины всегда чувствуют себя неуютно в плане чувств рядом с близкой женщиной?

— О других ничего не могу сказать. А что касается меня… Я просто опасаюсь высказывать свои мысли, ибо я могу потерять тебя, вот и все.

— Но ты же говорил, что чувствуешь себя счастливым всякий раз, как открываешь мне свое сердце.

— Я…

— Ты просто рисовался. Все ясно.

— Ты сердишься, — Декьярро попытался ее обнять.

К его удивлению, она не отодвинулась, а, наоборот, ждала этого.

— Совсем нет. Мне нравятся мужчины, которые рисуются перед любимой женщиной. Это красиво, мило и сексуально.

Деметра улыбнулась.

— Вот почему Дарио — твой лучший друг! В этой области он достиг небывалого совершенства!

— Чушь какая! Ты мне нравишься куда больше! Ну и… твой отец.

— О нем вспомнила… Отлично! Самое время. А что он говорил тебе на званом ужине, когда мы были в ссоре?

— Ты любопытен, Кьярро? — удивилась Деметра.

— Скорее, ревнив. Итак?

— Страшный секрет. Когда-нибудь я открою тебе эту тайну. Но сейчас время еще не пришло.

— Если бы я услышал эту отговорку от любой другой девушки, я бы засомневался, верить ли ей. Но тебе, любовь моя, я доверяю безгранично!

— Врешь ты все, любимый! Но иногда мужчины бывают милыми, когда лгут. Сейчас как раз такой случай.

— Почему это я лгу?

— Если бы ты мне верил, как утверждаешь, в твоем послесвадебном словарном запасе не звучало бы имя бывшего друга и нынешнего соперника.

— Он мой соперник? — прищурился Декьярро, рассматривая ее ноги, которые Деметра высунула из-под одеяла.

Деметра заметила его взгляд. В лице ее появилось доброе и мечтательное выражение.

— Да. В твоем воображении.

— Интересно. И почему ты улыбаешься?

— Мне немного стыдно говорить это. На ухо скажу, можно?

— Можно.

Декьярро совсем не ожидал, что то, что она скажет, будет:

— Я хочу тебя, Кьярро. Прямо сейчас… любимый.

Секунду он подвергал сомнению то, что услышал, а затем поцеловал ее в губы и расстался со своими комплексами.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.