Глава 47
Глава 47
Вскоре состоялся день факультета. Деметра пришла на праздник в белой облегающей водолазке и черной классической короткой юбке со стандартным разрезом сзади. Волосы свои распустила и сделала завивку. И губы накрасила розовой помадой. И ресницы намалевала черной тушью. У нее, как всегда, был план. Раз Джордж ее так неосмотрительно подставил, она решила заодно со своим любимым преподавателем а, по совместительству, и мужем, сфотографироваться. Пусть Декьярро знает, что ей дорого его лицо. Вообще-то, с каждым днем их совместного проживания, ее все больше привлекал его нестандартный характер. Он реально вообразил, что какой-то женщине может понравиться такой простоватый парень, как Джордж. И что такой женщиной может оказаться она сама. Очень смешно!
«Боже мой, как же я буду выступать на сцене? Да, я читала наизусть стихи в школе, на чтении «Песни о собаке» Есенина даже чуть не расплакалась, такая вот надрывно-сентиментальная вещь… Но здесь ведь совсем другое! Здесь на меня будут смотреть тысячи глаз, преподаватели, Дарио, мой Джо и, наконец, мой любимый Кьярро! Вдруг он решит, что мои стихи недостаточно хороши?»
Джули оделась скромнее: черный брючный костюм, слегка пышная темная стрижка. К тому времени она обрезала свои роскошные длинные косы, о чем ее просил Ольдо, а, добившись своего, бросил. Деметра немедленно окрестила его поддонком и сволочью (это было ее самое любимое ругательство). Джули не была столь категорична, она была на 4 года моложе и искренне полагала, что некоторых парней еще можно наставить на правильный путь. Деметра же с молоком матери впитала, что это бесполезно и лучше сразу находить то, что тебе нужно для души и сердца.
У Деметры дрожали колени. Она страшно боялась идти на сцену. Вот-вот ее вызовут… Из задумчивости ее вывел голос Элен, звучавший нежно, проникновенно и чувственно:
— Мистер Римини, садитесь сюда, рядом со мной. Я тут для Вас место приготовила, самое лучшее!
Деметра немедленно подняла глаза на мужа. И глаза ее стало заволакивать слезами обиды, ненависти и боли. Но не успела она придумать по-настоящему стоящую месть, как услышала, что объявили ее выступление. Ее фамилию назвали неестественно громко или это у нее так гулко стучало сердце? Деметра встала, горделиво посмотрела на присевшего, вопреки чаяниям Элен, позади нее мужа и красиво пошла на сцену. На этот раз она не споткнулась, не упала. Все обошлось благополучно. Деметра перевела дух, глубоко вздохнула и начала читать свои стихи наизусть.
Наш знаменитый и красивый
Технологический университет
6 групп очередных студентов —
Выпускников выводит в свет.
Все после окончания ВУЗа
Ожидают на трудовом пути отличия века,
Выпускники — студенты понимают:
Экономический — гарантия успеха!
Наш эконом — прекрасный факультет,
Аналогов ему здесь нет.
Нам в жизни просто повезло,
Что мы закончим здесь его.
Преподавательский состав
Подобран здесь прекрасно,
Учитель Дарио отличный —
Студентам это ясно!
Технологический — наш спутник
В мире звезд и это вдохновляет!
Пусть и без нас университет
Все также процветает!
Это был настоящий успех. Даже декан факультета Паоло Арментарис хлопал стоя. Дарио ухмылялся. А вот Декьярро был вне себя от злости. На это Деметра и рассчитывала. Но этого ей показалось мало. Она спустилась со сцены, гордо подошла к мужу и вручила ему недавний экспромт — свое последнее юмористически-любовное стихотворение. Он взял листок, хотел прочесть, но тут все стали готовиться к выходу из актового зала. И Деметра резво побежала за Дарио, потащив за собой Джули. Дарио вышел из актового зала, поправляя свой пиджак бессчетное количество раз. Галстук у него съехал набок, но это не помешало ему в ответ на просьбу Деметры:
— Мистер Элисиано, можно с Вами сфотографироваться? — ответить вежливо и спокойно.
Декьярро онемел. Он стоял и пялился на жену, которая смотрела на его вечного соперника очарованными глазами. И шла за ним, еле поспевая. Ходил Дарио всегда быстро. Никто не мог его обогнать. Может, лишь ветер был способен на это?
— Пойдемте, мисс. Это кто?
— Это моя подруга. Ее зовут Джули. Она не с нашего университета, с торгового института.
Декьярро тихо шел вслед за ними. Ему страшно хотелось узнать, чем все это закончится. Элен что-то пыталась у него спросить, но он грубо оттолкнул ее. Дарио и Деметра, а с ними поневоле и Джули (Декьярро по своей воле) подошли к музею биологии.
— Встаньте к окну, — скомандовала Деметра.
И так уверенно это приказала, будто всю жизнь только этим и занималась — отдавала приказы мужчинам. И Декьярро в эту минуту понял, что ему бы тоже хотелось находиться у жены в подчинении. Только бы она на него обращала внимание, а не на Дарио.
Дарио исполнил приказ. На него внимательно смотрел Декьярро, и это вынуждало его нервничать. Он одергивал пиджак нервно и резко.
— Встаньте прямо, — не вытерпела Деметра.
— Я и стою прямо! — резко, сердито ответил Дарио.
Деметра сфотографировала Дарио.
— А теперь со мной.
И встала рядом с ним. Декьярро не мог больше смотреть на это. Он развернулся и убежал. Дома он рассмотрел листок и прочел стихотворение:
«На свете много есть ученых…»
Подруге на память в блокнот с наилучшими пожеланиями
16.10.00 г.
На свете много есть ученых:
Докторов, профессоров,
Но милей мне всех в зеленом —
Вечно юный мой доцент.
Если б можно было мне
Броситься ему в объятия,
Целоваться при луне —
Лучшее бы надела платье!
Вы любимый мой доцент,
Займите love мне под %!
Я Вас не обижу —
Погляжу лишь ближе.
Вы с лягушками, наверное,
Дружбу водите ночами?
Как насчет жены влюбленной
С волоокими глазами?
Вы не на диете?
Почем нынче любовь?
Лучший Вы на свете!
Что хмурите бровь?
Please, фото на память!
Я на фото — с Вами.
Подпишитесь Вы своей рукой,
Кьярро, мой любимый, дорогой!
Невозможно передать словами реакцию Декьярро на это произведение. Сказать, что он был просто в шоке — ничего не сказать. Он уже не злился на Деметру за то, что она фотографировалась с Дарио, не спросив разрешения у мужа. В ее понимании, он подозревал это, спрашивать разрешения было необязательно. Не будь Элен, Деметра не вела бы себя так: не стала бы его провоцировать. Но ведь и в любви бы не призналась. Получается, что он должен быть благодарен этой пустышке? Ни за что! С Деметрой следует поговорить очень серьезно. Она вообразила себя такой привлекательной, такой сексуальной, такой красивой… Пишет ему такие стихи! И как ей только совесть позволяет? Стыда нет совершенно! Но, к глубокому сожалению Декьярро, она еще себя недооценивает. Она не просто фантастически сексуальная, божественно прекрасная и дивно красивая, она красивее всех на свете, вместе взятых. И сексуальнее. Почему у нее не может быть миллиона поклонников? Они есть. И будут. И количество их будет с каждым годом увеличиваться, а качество улучшаться. Вот почему Декьярро боялся влюбиться. Он знал, что выберет именно такую женщину. Достойную райского наслаждения и неземной любви. Одного старания стать совершеннее для такой женщины недостаточно. Необходимо быть богом, спустившимся с небес.
А Деметра упивалась местью. Они с Джули сели в машину Дарио и поехали кататься. Дарио напропалую флиртовал с Деми, но на этот раз она не считала его повесой. Она считала, что он заслужил право быть счастливым в этот вечер. И это счастье могла дать ему она. С друзьями она всегда была необыкновенно щедра.
Наконец вечером она решила, что довольно мучить законного супруга и, высадив подругу у дома, поехала с Дарио к ней домой.
— Декьярро тебя убьет, — как бы, между прочим, заметил Дарио.
— Вряд ли. У него были поводы куда серьезнее. Он не воспользовался ни единым шансом.
— А я бы тебя убил. Вру, конечно. Я бы набросился на тебя и зацеловал до смерти.
— Я буду хранить твою фотографию.
— Не стоит. Впрочем, ты можешь мне ее подарить.
— Вот еще! Она необходима мне самой.
— Зачем?
— Я люблю хранить фотографии своих друзей.
— Я не твой друг, ты это знаешь. Я тебя люблю. А ты меня нет. Если бы ты меня любила, а я был к тебе равнодушен, Декьярро не бесился бы так.
— Почему?
— Я чертовски привлекателен даже сейчас, когда мое сердце унижено и растоптано. Я всего лишь пешка в твоей игре. Я понадобился тебе, чтобы свести счеты.
— Тебе больно, Дарио? Прости! — серьезно сказала Деметра.
— Не стоит извиняться. Все люди жестокие, когда равнодушны к кому-то. Это жизнь. Мы приехали.
— Спасибо. И до встречи, — она поцеловала его в щеку.
— До свидания, — и он уехал.
Она зашла в дом. Реакции мужа она боялась. Не может же он быть таким белым и пушистым, что дух захватывает. Наверняка, он рвет и мечет. И ей надо быть с ним мягче, осторожнее. То есть начеку. Но и страха не стоит показывать. Иначе он решит, что она сожалеет о своем поведении. А это не так. Она считала, что он должен раскаиваться в своей привлекательности для Элен. Как знать, может, пока она их вместе не видит, он ее поощряет? Это недопустимо. Деметра считала, что ей можно мстить мужу, общаясь с поклонниками, а ему — категорически запрещается делать что-либо подобное. Мужчинам на самом деле только кажется, что они не выносят таких женщин. На деле они или не подозревают об их существовании, или любят их такими, какие есть. Мужчины не склонны вдаваться в подробности женского характера. Очень интересно и забавно даже наблюдать, как мужчины после 30 начинают пытаться постичь женскую душу. Их попытки заранее обречены на полный провал.
Итак, Деметра открыла дверь своим ключом (она всегда носила при себе ключи) и вошла. И увидела мужа, стоящего у косяка двери в их спальню. Он явно мечтал поговорить с ней. Деметра испугалась еще сильнее. А вдруг он набросится на нее и станет целовать? Нет, он держит себя в руках. Он вежливый и выдержанный, как скала.
«Боится меня. Вряд ли сильно уважает, но любит точно! И чего бояться? Я не сделаю ей ничего плохого. Но поговорить с ней надо. Пусть не думает, что я мальчик, которым можно манипулировать! И юбки стала носить короткие. Надо бы ей намекнуть, что такие юбки носят женщины легкого поведения. Нет, не стану. Посмотрим, как далеко она зайдет в стремлении обратить на себя мое внимание!»
Деметра была нереально юная, красивая и тоненькая. Она стояла и ждала, что муж станет ее ругать. Он ее не разочаровал.
— Должен сказать тебе, моя дорогая, что твое поведение странно.
«О, дорогая! Он действительно сердит».
Он подошел к ней ближе.
— Если до сих пор о тебе просто сплетничали, то теперь не останется ни одного равнодушного к твоей судьбе. Ты хоть представляешь себе, о чем говорит твое стремление сфотографироваться с собственным мужем? Можно подумать, Вы дома не обнимаетесь и не целуетесь миллион раз подряд!
— Вообще-то нет. Ты мой муж, любимый.
«Все время старается подольстится ко мне. Настоящая женщина! Никакой я не любимый. Я обманутый муж».
— Дарио мне не муж.
— Твои студенты-то в этом убеждены.
— Они сами себя в этом убедили.
— Ты им помогаешь очень активно. Постоянно кокетничаешь со мной.
— Разве флиртовать можно только с любовником? Честнее делать это с мужем.
— О, да! Твое стихотворение…
— Тебе понравилось? — глаза ее загорелись серебром.
— Это что-то из ряда вон выходящее! Разве нет?
— Не думаю. Оно о том, что я чувствую к тебе.
— Я не ученый и не профессор, между прочим.
— Но у тебя есть все качества, чтобы им стать.
— Откуда ты знаешь название моей должности?
— Джордж рассказал. Он мне все говорит о тебе.
— Очень уж назойливо… он в тебя влюблен.
— Все любят по-разному, — пожала Деметра плечами.
— Выходит, ты мечтаешь со мной целоваться, но не делаешь этого, — осторожно заметил Декьярро.
— Мечты и действительность расходятся, — заметила Деметра.
— А с чего ты решила, что я… э-э-э… на диете? — он страшно смутился.
Он понимал, что она намекает на отсутствие секса в его жизни, но ему позарез надо было выяснить, что под этим подразумевает она.
— Ты похудел. Мне не нравится. Я не люблю худых мужчин. Я говорила.
— А как же Дарио?
— Я не люблю Дарио.
— А! Джорджа любишь. Он упитанный. Похож на твой идеал.
— Ничуть. Ты — мой идеал.
— Глаза у меня не карие.
— Если тебя так это волнует, носи линзы. Я все равно буду тебя любить. Мое стихотворение — попытка тебя подразнить и влюбить в себя еще больше.
— Зачем?
— Ты честен со мной. И я всегда с тобой кристально честна. Я смертельно обиделась на тебя, когда Элен предложила тебе сесть рядом с ней.
— Прости. Честное слово, я сам не ожидал, что она такая бесцеремонная.
— Наглая, точнее, — нахмурилась Деметра.
— Твоя безупречная вежливость к женщинам в данном случае совсем неуместна.
— Прости, уж такой я есть.
— В присутствии жены говорит тебе такие вещи…
— Она не знает, что ты моя жена.
— И с чего все вообразили, что Дарио — мой муж? Такие, как он, никогда и ни на ком не женятся.
— На тебе бы он с превеликим удовольствием женился! Они так решили, поскольку Дарио такой же красивый, как и ты.
— Самый красивый мужчина на свете — Роберт Дауни младший. И что, мне разбивать его семью и выходить за него замуж? Красота — не единственное достоинство и причина, побуждающая выйти замуж за это человека.
— По-твоему, можно говорить мужу, что есть кто-то красивее его? Вообще, мне не совсем приятно было узнать, что ты настолько влюблена в этого актера.
— Еще раньше, в 1995 году я с первого взгляда влюбилась в Джима Керри. Увидела его в фильме «Маска» и стала считать его самым красивым мужчиной в мире. У меня постоянно это бывает. Тебя не должны волновать мои влюбленности. «Маску», кстати, я смотрела 50 раз.
Муж посмотрел на нее с удивлением, граничащим со страхом.
— А почему ты его разлюбила?
— Главная причина: он очень глупый и типичный мужлан. Характер для меня уже очень давно гораздо важнее красоты. И он не ответил на мое письмо. Я была разочарована.
— А Роберта ты увидела лично на нашей свадьбе и влюбилась в него еще сильнее. Знаешь, не все твои влюбленности проходят.
— Перестань. Так тебе не понравилось мое стихотворение?
— Ладно уж. Раскрою страшный секрет: еще как понравилось! Нормальный мужчина после таких слов, такого признания с эротическим подтекстом, с примесью тонкого, сексуального юмора навсегда убедился бы в твоей любви. А я продолжаю сомневаться. Следовательно, я безнадежен.
— Вовсе нет. Ты мне нравишься.
— Надо полагать! Я бы на твоем месте в подобной ситуации ударился бы в занудное выяснение отношений… А ты… Это не обычное стихотворение. Это шедевр! Обязательно стоит напечатать.
— Не умрешь со стыда? Оно же о тебе!
— Конечно, умру. Но ведь я должен дать тебе возможность реализовать свой талант. Иначе, при случае, ты попрекнешь меня, что я испортил тебе жизнь, возможность стать знаменитой, которая у тебя была… И не отрицай. Так всегда бывает.
— Следовательно, ты меня прощаешь?
— На самом деле это я жду, не дождусь твоего прощения.
— Оно обязательно будет, Кьярро. Я тебе это обещаю!
Деметра сделала фотографии в фотосалоне. Почему-то они вместе Дарио не получились. Зато Дарио получился очень замечательно: съехавший набок галстук, напряженное лицо и взъерошенные волосы ежиком. Деметра дала посмотреть фото мужу и сказала при этом:
— Ты говоришь, он необыкновенно красив? По фото этого не скажешь. Чучело какое-то чудное!
— Такими глазами он всегда смотрит на тебя. Загадочными. Будто хранит секрет и не решается его открыть, ведь я рядом.
— Да ты его просто испугал!
— Нет. На всех других он смотрит обыкновенно, даже пошловато, с хитрецой. Ты вызываешь у него иные чувства. Невозможно в полной мере описать его взгляд, направленный на тебя в тот момент, когда ты занята чем-то или кем-то другим, кроме него!
— Ничего себе! Эта тирада достойна стихотворения! Никогда не замечала, что Дарио смотрит на меня как-то особенно.
— Это потому, что ты его больше не любишь.
— Ты же должен этому радоваться!
— Радуюсь. Прыгаю от счастья до неба!
— Замечательно. Идем в университет?
— Вместе? — удивился Декьярро.
— А что такого? Дадим повод для сплетен! Пусть думают, что я изменяю Дарио!
— С ума ты сошла, по-моему!
— Ты со мной не очень-то вежлив! Как такое может быть?
— Я лично удивляюсь, как я еще жив и ты не в моих объятиях после такого прелестного стихотворения!
Деметра счастливо рассмеялась.
— Тебе понравилось! — и поцеловала его в губы.
— Не стоит так рисковать собой, — заметил он, отдышавшись.
— Я бы не стал занимать тебе любовь под %. Такие подарки я с радостью раздаю тебе бесплатно.
Деметра захихикала, как дурочка.
— Я, конечно, сильно извиняюсь, но я написала это стихотворение исключительно с целью тебя подразнить, а вовсе не для того, чтобы ты принял его всерьез!
— Очень жаль, что ты не осознаешь, что не следует так продолжительно издеваться над чувствами мужа, — хрипло ответил Декьярро, прижимая ее к себе, впрочем, не сильно.
Он понимал, что она захочет вырваться.
— У Вас, мужчин, нет чувств, — ответила Деметра, не делая попытки освободиться.
Декьярро это удивило. Или она не внемлет его предупреждению, или на самом деле хочет его поощрить?
«Я, кажется, хочу его. Должен ли он узнать об этом? Думаю, пока еще рановато. Следует помучить его недельку — другую. А лучше всего — месяцев 5».
— То есть как? — ошалело спросил муж.
— Обыкновенно. Есть желание обладать, просто переспать, склонить к сожительству, сделать предложение (на ожидание официального предложения обычно уходят годы)…
— Я в курсе, что если хочет жениться — женятся сразу!
— Ух, ты! Правда?! Я уж начала сомневаться, идеал ли ты мужчины?
— Я идеал! — непреклонным тоном объявил Декьярро.
— Итак, все мужчины хотят одного лишь секса от женщины. Если хотят его сиюминутно — флиртуют; если же хотят его каждый день от одной и той же женщины — делают предложение.
— Кто тебе сказал? — искренне удивился Декьярро.
В его удивлении даже некоторая доля возмущения была.
— Сама додумалась. Я не так глупа.
— Я верю в то, что женщины бывают умны. Но разве не Дарио просветил тебя?
Деметра колебалась, говорить ли ему правду. С одной стороны, он ей все равно не поверит, с другой — она все-таки подставит лучшего друга.
— Ну, да. И он тоже. Но и твое поведение говорит об этом.
— Когда это я давал тебя понять, что меня интересует только секс?
— Две минуты назад, когда обнимал меня за талию.
— Я… У меня нет слов! Разве не ты спровоцировала меня на это?
— Когда это?
— Когда фотографировалась со своим прелестным во всех смыслах дружком, а потом написала, что хочешь занять у меня любви под %. Я что, кредитор из банка?! — его возмущению не было предела.
— Было бы сексуально, наверное, если бы ты был им, — улыбнулась Деметра, вновь опуская глаза.
— Ты опять флиртуешь со мной! Следовательно, тебя тоже интересует секс! И в чем тогда различие между нами?
— У меня есть чувства!
— Конечно, они есть! Именно нежные чувства заставляют тебя испытывать мое терпение каждый день!
— Когда я этим занималась?
— О! Ты даже не замечаешь? А я тебе подскажу! Ты каждый день, приходя в аудиторию, ласково улыбаешься Джорджу, он трогает тебя за руку, спрашивает, какими духами и помадой ты пользуешься, Вы оба обсуждаете последние новости, и он даже советует тебе, как себя вести со мной!
— Ну и что?
— А то, любимая моя жена, что это измена! Разве тебе не приходило это в голову?
— Мы даже не целовались!
— Не хватало только, чтобы этот тип поцеловал тебя! — Декьярро приблизился к жене, лицо его потемнело.
— Ты же говорил, что я могу общаться с мужчинами!
— Что-то слишком близко к сердцу ты приняла мои советы!
— Хорошо, с этого дня я не буду общаться ни с кем, кроме подруг. Устроит?
— Сомневаюсь. Джордж так хорош, что не позволит тебе играть с ним в молчанку. А уж Дарио, тот вообще любит выражать свои, как он утверждает, отсутствующие чувства, исключительно губами и руками!
Деметра так рассердилась, что хотела дать ему пощечину. Но Декьярро перехватил ее руку и закрыл ей рот поцелуем. Деметра не могла ему сопротивляться. Она обняла его за шею и поцеловала сама.
— Есть у меня чувства, есть! Стал бы я так ненавидеть Дарио в противном случае! Прости, что обидел. Скажи что-нибудь.
— Если тебя это хоть немного успокоит, я ненавижу Дарио в те моменты, когда он переступает черту. Теперь ты уже лучше целуешься.
— Лучше, чем он? — прищурился Декьярро.
— Лучше, чем прежде.
— Если бы тебя совсем не интересовал секс, а одни лишь чувства, ты бы не замечала, как прекрасен Дарио, а особенно — его сладкие поцелуи, испорченная девчонка.
— Почему ты меня так называешь?
— Потому, глупышка, что если бы ты не вызывала у меня эротических мечтаний и желания заняться с тобой сексом, я бы в тебя не влюбился. Увы, это так. Так что то, что я хочу тебя, тебе должно скорее льстить, чем унижать твое человеческое достоинство.
— Все ты можешь объяснить, — улыбнулась Деметра.
— Не все. Не могу объяснить, почему все тебе прощаю.
— Что я такого сделала?
— Села за одну парту с Джорджем, например.
— Ты сам подсадил его ко мне!
— Разумеется, сам. Но я-то надеялся, что ты не обратишь на него никакого внимания!
— Я не оправдала твоих надежд.
— Не любишь ты меня.
— Люблю.
— Страшно переживать заставляешь.
— Ищешь, кого бы сжевать? Джордж слишком безобиден. Он не стоит твоей мести.
— Надеюсь, ты дружишь с ним не потому, что он симпатичный?
— Нет, — она рассмеялась.
— О его внешности я вовсе не думала. Мне достаточно одного симпатичного мужчины — тебя!
— А Дарио как же?
— Дарио не симпатичный, он красивый.
— Вот замечательно!
— Для кого-то, может, и замечательно; для меня — нет. Дарио мне безразличен с той самой минуты, как я увидела тебя, любимый!
— Не может быть. Ты долгое время еще любила его. 1,5 года я потратил на то, чтобы вытравить его из твоего сердца.
— Долгое время я не могла осознать, что Дарио мне больше не нужен. Уж прости, я не отличаюсь особой проницательностью. Идем мы в университет все-таки или нет?
— Идем, — он взял ее за руку.
— Мы вместе поедем?
— Ты же хотела дать людям как можно больше поводов для сплетен? Или кто-то из твоих замечательных друзей уже ждет тебя у дверей?
— Нет. Я сказала, что поеду одна.
— Почему же не упомянула, что я буду тебя сопровождать?
— Дарио и так ревнует. Не хочу его обижать еще больше.
— Неужели он еще не в курсе, что ты вышла за меня замуж? — ехидно осведомился Декьярро.
— Злой ты, — заметила Деми, отворачиваясь от него.
— А он у нас такой добрый, да?
— Едем уже.
— Фотографию-то захватила?
— А как же? Должен же наш общий друг осознать, что вовсе не так хорош, как ожидает!
Они приехали в университет. Против ожидания, их никто не заметил. Деметра дождалась большой перемены и пошла к Дарио, чтобы он подписал ей фотографию. Дарио был там. За окнами было очень темно, поскольку собирался дождь, и было пасмурно.
— Дарио, можно тебя на минутку?
Он был один, поэтому Деметра и назвала его по имени. Он промолчал и вышел.
— Я тебя слушаю.
— Я сделала фотографию. Мы с тобой вдвоем не получились, вышел один ты.
— Происки Всевышнего, — заметил Дарио без тени улыбки.
Он часто так шутил. Когда хотел ее рассмешить, зная, что самому ему очень грустно. Деметра даже не успела протянуть ему фото, как он очень осторожно забрал его из ее рук и впился взглядом в изображение. Быстро рассмотрев, произнес мрачно:
— Что-то я тут себе не нравлюсь.
А Деметра почувствовала жар в груди, вспомнила, как любила его и подумала: «Ну, твои проблемы!»
Но вслух этого не сказала. Не сказала и ободряющее: «А мне ты нравишься. И даже очень!» Вдруг Декьярро тоже сочтет это изменой. Когда ты замужем, приходится фильтровать свои поступки, чувства, эмоции и слова.
— Подпиши мне фотографию, Дарио. Пожалуйста!
— Что написать?
— Что хочешь.
Он исчез за дверью преподавательской, потом вернулся и протянул ей фото. Деметра попрощалась и ушла. Он написал: «Любознательной ученице, рвущейся к высотам науки! От учителя».
Она обалдела. Ей было и смешно, и хорошо на душе. С его стороны это была все еще любовь. Но любовь наивная, несмотря на такой солидный возраст. Это посвящение казалось ей и наивным, и интимным одновременно. Да, Дарио умел быть влюбленным красиво и чисто, смело и чувственно. Декьярро не умел столь совершенно признаваться в любви. Может, дело в том, что Дарио не суждено было ее получить? Наверное, отчасти в этом.
Вскоре студенты ждали у музея экономики и менеджмента, что им откроют аудиторию 313. Обычно ключи от 313 были у Декьярро. Девушки уже давно заметили, что Декьярро неравнодушен к Деметре. А тут он пролетел мимо них в музей в спортивной кофте и с прической «Сеновал». Смахивал на бича. Был со своим любовником (как его в шутку окрестила Деметра) Крисом. Декьярро бегал мимо студентов, нервно посматривал на жену. Что-то уронил. Мэри Энн попросила Деметру обратиться с просьбой к мистеру Римини открыть им дверь.
— Причем тут я?
— Он же тебя любит!
Деметра наотрез отказалась. Ей вовсе не хотелось ставить мужа в смешное положение. Она и так видела, что он не ожидал ее увидеть и не знал, как себя вести. И внешний вид смущал его самого больше, чем ее. Она-то любила его в любой одежде. В таком виде он показался ей милым, только и всего. Но ему казалось, что она должна была его стесняться и начать избегать. Они отправляли Элен. Она покраснела и отказалась. Натали Хэш взяла ответственность на себя. Декьярро даже не вышел из преподавательской. Он ушел позже куда-то со сменными вещами.
«Наверное, они с Крисом и Льюисом попеременно клад ищут. Золото инков. Дай им Бог! Да воздастся же страждущим! По их делам. Да и будет он стараться ради Хэш!»
Он заявил, что ключ на вахте, на 1 этаже.
«Ага, сейчас! Вот врет! Это он только мне не врет, оказывается! А Хэш — пассия Соррэ. Он млеет и облизывается, глядя на нее. Слава богу, у Декьярро вкус получше! И намного. % на 99» — подумала Деметра.
Декьярро в университете не поздравил жену с 8 марта. Только дома он подарил ей орхидеи и золотой браслет с рубинами. Деметра ждала его 2 перемены (15 и 30 минут) около кафедры менеджмента, но он не вышел. Около преподавательской толпа стояла.
«Зачет, что ли, сдают?»
Это ее Джордж затащил сюда после того, как узнал суть дела. Он сказал: «Жди!» И верно. Она не дождалась. В руках Деметра держала черный горький шоколад «Твикс» и зеленую собачку — мальчишки дарили девчонкам на 8 марта. Ей подарил игрушку Джордж. Разумеется, зеленую, ведь он знал, что она любит этот цвет. И даже речь она приготовила. Типа, поздравьте с 8 марта, как это сделал Джордж. Она хотела попросить его вызвать ее с занятий в коридор. Чтобы студенты невесть что подумали. Деметра хотела внушить мужу еще большую страсть, чем он к ней испытывал. Сама-то она сгорала от ревности. Элен бесила ее все больше и больше. Никакие уговоры не злиться на нее не действовали. Ей казалось, что теперь она любит мужа больше, чем он ее. Женщинам всегда кажется, что они обделены в плане чувств. Настоящий мужчина расценивает страх женщины к одиночеству как призыв к еще большей пламенной любви. Это только трусы ищут кого-то нового на стороне.
Деметре хотелось теперь, чтобы Декьярро явился на банкет. И Дарио, конечно, тоже. И Джордж. Пусть помучаются. Вполне естественное женское желание нравиться всем и вся. Мужчины в подобных ситуациях испытывают дикое желание оторвать женщине голову. Это нормально.
«В-общем, не очень-то я многого хочу. Чуть-чуть. Должна же я рассчитывать на какие-то контрамарки. Пусть и не очень щедрые. Он должен мне! Я его поздравила с днем рождения не просто так. Сейчас за так ничего не делается. Совесть надо иметь. Времена пошли другие. Выгода прежде всего. Я еще дешево беру. Пусть радуется. И % опускаю. Вообще халява, если разобраться. Пусть подумает о своем поведении. И чем ему грозит ссора со мной. Если я перестану о нем заботиться, кому он будет нужен? Любовь нельзя вырвать из сердца. С самого начала нашего знакомства не смог, сейчас уже поздно делать вторую попытку. Чревато последствиями».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.