Глава 7
Глава 7
На следующее утро Дарио, Дамарис, Деметра, Декьярро и Офелия улетели в Рим. Офелия была счастлива и не отрывала восхищенных глаз от иллюминатора.
— У тебя красивая дочь, — сказал Деметре Дарио, улыбаясь одними глазами.
— А у тебя красивый сын. Они — красивая пара, — ответила Деметра, улыбаясь.
— Какая красота! Мы скоро будем в Риме! — Офелия от счастья ничего не замечала и даже нечаянно сжала руку мужу. Она была в своем свадебном платье, и он хотел ее поцеловать. На свадебной церемонии он лишь чуть-чуть коснулся ее губами. ОН боялся, что кто-нибудь еще, кроме отца, узнает о его страстной любви к жене. И он совершенно не представлял, как они будут жить дальше.
Когда Офелия увидела Рим наяву, а не во сне, она от избытка чувств бросилась на шею Дарио и поцеловала его в щеку.
— Боже мой, Вы живете в сказке!
А Дамарис закрыл глаза. Он был уверен, что его жена влюблена в его отца. В конце концов, в него влюбляются все женщины, за исключением его тещи. И почему нет? Он красивый, обаятельный, сексуальный, богатый. А Дарио усмехнулся, увидев, что сын ревнует свою жену к нему. Он-то лучше знал жизнь и понимал, что она им просто восторгается. Не более того. И понять это следовало давно. Следовательно, сын его живет не рассудком, а эмоциями, чувствами, мечтами. Для молодого парня это хорошо. Девушки таких молодых людей просто обожают. Приятно и даже сладко обожать парня, который делает все, чего ты хочешь. Возможно, поживут они с Дамарисом какое-то время вместе, и она поймет, что он очень даже ничего. Даже, вероятно, он ей понравится.
Декьярро тоже не нравилось, что Офелия без ума от Дарио, но он сдержанно молчал. А Деметра отчего-то улыбалась. На самом деле она заметила, что Дамарису неприятно видеть, что его жена уделяет его отцу слишком много внимания.
«Уж не ревнует ли?» — мелькнула у нее мысль.
А Дарио решил немного подразнить сына и помочь ему стать для своей жены самым настоящим романтиком.
— Хотите прогуляться по вечернему Риму? Я буду Вашим гидом, — галантно предложил Дарио Офелии.
— Девушке в таком платье жизненно необходим провожатый, — улыбнулся он, взглянув на сына.
Дамарис побледнел и спросил неуверенно:
— А я что, не гожусь?
— Ну, ты не настолько хорошо знаешь город, — заметил Дарио, явно забавляясь ревностью сына.
— Но ты ожжешь прогуляться с нами, — великодушно предложил он.
Он знал, что сын не откажется пойти с ними. Ревнивые мужья не упускают возможности проследить за своей женой и ее предполагаемым любовником.
— Я обязательно пойду! — упрямо заявил Дамарис.
Для прогулки по Риму он даже вырядился: надел необыкновенно голубую рубашку. Она впечатляла своим ярким, чистым цветом и необыкновенно шла ему. Когда он ее покупал, то вообразил, что она так понравится его жене, что она моментально упадет в его объятия. Но, как обычно, если у Вас шикарные планы на вечер — это к облому. Ничего такого не случилось. Офелия все также не отрывала восторженных глаз от Дарио, а уж когда он заговорил о Риме, просто растаяла.
— Я знаю, Рим — столица Италии и он расположен на Реке Тибр. Это все, что мне известно.
— Да у Вас глубочайшие познания! — усмехнулся Дарио.
— Твой отец такой милый! — она тронула Дамариса за руку.
Дарио улыбнулся, увидев это. А вот его глуповатый сын ничего, естественно, не заметил. Но Дарио знал, что такие сигналы женщина посылает, если мужчина начинает ей нравиться, пусть и бессознательно. Наблюдая далее, как сын его тормозит и не пытается взять инициативу в свои руки, Дарио продолжал ухаживать за женой сына.
— Рим — один из старейших городов мира, древняя столица Римской империи. Еще в Античности (3 век н. э.) Рим стали часто называть Вечным. Одним из первых так назвал Рим римский поэт Альбий Тибулл (1 век до н. э.) в своей второй элегии. Также Рим называют «городом на семи холмах». Первоначально поселения располагались на холме Палатине, впоследсвиии были заселены соседние холмы: Капитолий и Квиринал. Несколько позже поселения появились на последних четырех холмах (Целие, Авентине, Эксвилине и Вилинале). Рим был основан на левом берегу реки Тибр, в 25 км от Тирренского моря и почти на таком же расстоянии от горного кряжа Апеннин, в долине, спускающейся от Апеннин к морю.
— Согласно самой распространенной легенде, братья Ромул и Рем, рожденные от дочери царя Альба — Лонги Реи Сильвии и бога Марса, выросли на берегу Тибра. Восстановив на троне Альба — Лонги законного правителя — своего деда Нумитора, Ромул и Рем вернулись к Тибру для основания колонии. Между братьями возникла ссора: Ромул убил Рема и основал укрепленное поселение на Палатине. В 1 веке до н. э. было вычислено несколько дат основания Рима, наиболее известная из которых — 21 апреля 753 года до н. э., - вставил свое слово Дамарис.
— И это все, что ты знаешь? — усмехнулся Дарио.
— Нет. Ромул называется первым царем Рима. Всего традиция называет семь царей. Царь Сервий Туллий традиционно называется строителем известной Сервиевой стены. Во время царской эпохи в Риме появляются первые храмы, в том числе Храм Весты и Храм Януса. По сообщению историка Тита Ливия, Сервий Туллий во время первой переписи насчитал в Риме 80 тысяч граждан.
— Натренировался? Интересно даже, сколько часов зубрил. Тебя же не интересует ничего, кроме спорта.
А в глазах Дарио читалось: «Кроме спорта и ее… Офелии».
— Первым делом мы пойдем в «Колизей». Потом — в «Пантеон», «Собор Святого Петра», посетим основные церкви, — сказала Офелия.
— В Риме много интересных мест. Вы забыли «Пьяцца дель Пополо», «Площадь Испании», «Фонтан Треви», — сказал Дарио, улыбаясь.
Он все время улыбался. И Дамарису казалось, что он знает, почему. Не удалось затащить в постель высоконравственную Деметру, так получится с Офелией? Но Дамарис твердо для себя решил, что этого не будет.
«Барышня — моя жена и моя собственность. Вздумаешь всерьез на нее посягать — убью!» — говорили Дарио глаза сына.
И Дарио в душе смеялся еще больше. Офелия абсолютно его не интересовала. Деметра — да, сейчас он еще больше любил ее. Ему хотелось умереть, когда он смотрел на нее. Люди не меняются — такой урок он вынес из жизни. И Деметра осталась прежней, юной девушкой, которая впервые вошла в здание его фирмы и сразу же начала качать права. И сейчас она была честная, искренняя, непосредственная, вежливая и наивная. А ведь столько лет прошло…
А Офелия была одновременно и копия своей матери, и совершенно другая. Деметра никогда бы не стала бросаться на шею Дарио, даже если бы всерьез любила его.
— А мы поедем на Средиземное море? — спросила Офелия.
Дамарис чуть не ляпнул: «Да, любимая», — но время прикусил язык.
— Да, конечно, — опередил его отец.
— И когда это будет? — еле дыша, спросила Офелия.
Она как-то уж слишком остро реагировала на слова Дарио. Дамарис с ума сходил от мысли, что у них вполне все может быть. Случилось же так, что она согласилась стать женой Дамариса.
«А, может, она и прежде слышала что-то о моем отце и, лишь поэтому, дала согласие на брак?» — подумал со страхом Дамарис.
Обычно такое поведение называется паранойей. Завтрашним вечером Офелия болтала сама с собой:
— Море синее… Самое синее море — Средиземное море мое. Лежу на пляжу. Купаться нельзя три дня. Воспаление потертости от купальника.
Дамарис отошел купить ей воды. К сорокаградусной жаре Офелия, оказывается, была не готова. И делать было нечего. Скучно лежать просто так.
— Как твои дела? — к ней подошел муж с бутылкой минералки.
— Да вот вспомнила, какой ты был красивый в прошлый раз, когда я покупала у тебя воду в тренажерном зале. А сейчас ты еще красивее. Глаза у тебя какие-то фантастические. Как ты считаешь, я могла бы в тебя влюбиться?
Дамарис потрясенно молчал.
— Господи, я что, страшная, как смертный грех? Так мама говорит. Хоть бы рот закрыл ради приличия. Не бойся меня, я просто предположила. Не понимаю, зачем мы поженились, если я никаких чувств к тебе не испытываю?
— Я не знаю.
— По-моему, у всех мужчин это любимая фраза. Ну, Вы ничего и никогда не знаете. А знаешь, почему?
— Не знаю.
Она рассмеялась.
— За Вас с самого рождения все решают женщины. Но я так считаю: это перебор. Решать за мужчину не мама должна, а жена. Вот сзади меня парень сидит с взглядом полуманьяка — полупридурка. И сзади — хвостик. Клиника налицо. Как думаешь, о чем мечтает?
— Не знаю.
— Правильно, зачем думать? Так твой отец говорит. И он прав.
— Влюбилась в него ты, что ли? Без конца его упоминаешь! — Дамарис сверкнул глазами.
— А если и да, что с того? Он красивый. Абсолютно в моем вкусе: всю жизнь любит мою маму. Я тоже люблю свою маму. Будь я на твоем месте, я бы тоже в нее влюбилась. Она божественная. Мне до нее, как до луны пешком!
— Это неправда! — неожиданно вырвалось у Дамариса.
— Чего это ты? То молчишь все время, то бросаешься на меня ни с того, ни с сего! — удивилась Офелия.
— Так вот, этот парень, клинический ботаник позади меня, мечтает со мной познакомиться. Но не знакомится потому…
— Потому, что ты замужем! — резко выкрикнул Дамарис.
— Ну, теперь и поэтому — тоже. Теперь весь пляж, наверняка, в курсе моего семейного положения! Тебе надо идти работать оратором в Древнем Риме — такой сногсшибательный голос!
— Что там с этим парнем?
— С парнем — ничего особенного. Трус и ботаник. С ним ясно все. А с тобой что?
— Что ты хочешь сказать?
— Лично я уже все сказала, а вот ты… Ты почему-то каждый раз вздрагиваешь при моем появлении.
— Тебе показалось.
— Мне никогда ничего не кажется. Запомни это на будущее. Так, на случай того, что у нас могут быть дети. Всякое в жизни бывает.
Дамарис чуть не хлопнулся в обморок. Офелия, к счастью, ничего не заметила.
— Я пошел поплавать.
— Боишься, что займут твое место в море? Везде же очередь. За колбасой, — усмехнулась Офелия.
Дамарису хотелось провалиться сквозь землю — так он боялся ее и ее ядовитых шуток.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.