Глава 15
Глава 15
Эйдолон дважды терял Лора на операционном столе, но самое хреновое в том, что в обоих случаях это можно было предотвратить.
Кто-то или что-то отключил аппарат искусственного дыхания, а затем, в самый ответственный момент, отключился свет. Проблема была не в оборудовании. Эйдолон собственными глазами видел, как кнопка переключателя аппарата подачи кислорода переключилась в положение "Выкл". Рейту как можно скорее необходимо отыскать нового экзорциста.
Эй в последний раз применил на Лоре свой исцеляющий дар и отдал распоряжение медсестре перевезти его в послеоперационную палату. Лор будет в порядке, но только благодаря тому, что Эйдолон появился вовремя. Еще пара минут, и Лор истек бы кровью прямо в отделении скорой помощи.
Сорвав с себя окровавленный халат и перчатки, Эйдолон вышел в коридор и почувствовал огромную, сокрушающую волну ненависти. Сила вражды была настолько мощной, что едва не сбила с ног. Он резко вздохнул и заметил брата, который молча подпирал стену.
Выражение лица Тени было хмурым и угрожающим как грозовая туча:
– Он выживет?
– Рано радоваться, – Эйдолон заставил свои ватные ноги двигаться в сторону приемной.
– Тебе лучше бы быть уверенным, что ты принял правильное решение.
Эйдолон обернулся, ещё раз глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться, но ненависть витала в воздухе, словно отрава, наполняя его легкие и распространяясь по телу. Яд воздействовал изнутри, пробуждая внутреннего демона, выпуская на свободу его крутой нрав.
– Я знаю, что, в самом деле, ты вовсе не думаешь, что я должен был позволить Лору умереть и хватит об этом говорить, Шейд. С меня довольно. Он – наш брат, а мы не даем нашим братьям умирать.
– Ах, с тебя довольно? Тогда ладно. Ты сделал свой выбор, а я делаю свой. Так что, я думаю, больше не о чем разговаривать, – его голос был резким, а глаза блестели. – Никогда!
Слова Тени резали, словно острое лезвие скальпеля, вонзаясь Эйдолону в самое сердце, и из этих резаных ран сочился его собственный гнев.
Господи, это действительно произошло. Что-то сломало их. Сокрушительная боль расходилась от центра груди Эйдолона почти с такой же скоростью как тогда, когда умирал брат, разрывая связь, позволяющую всем чистокровным братьям Семинусам ощущать состояние здоровья и местонахождение друг друга. Он был слишком ошеломлен, слишком растерян, чтобы говорить. И даже тогда, когда Шейд развернулся и пошел прочь, Эйдолон не мог вымолвить ни слова, глядя, как между ними увеличивается пропасть.
И когда Шейд скрылся за углом, Эй мог бы поклясться, что услышал гогочущий смех.
Из тени большой статуи горгульи, находившейся в одном из широких коридоров ЦПБ, выскользнула Идесс. Шейд только что зашагал прочь, а Эйдолон, засадив кулаком в стену, удалился в противоположном направлении. Ни один из них не заметил ее, притаившуюся в темном углу и подслушивающую их разговор. Шпионаж был случайным: она просто беспокоилась о Лоре и, пытаясь сжечь свою нервную энергию, расхаживала по коридорам.
Однако, подслушанный разговор был очень кстати. Всё выглядело так, словно Шейд стал представлять для Лора настоящую опасность, и раз уж события приняли такой оборот, важно приглядеть за Шейда повнимательнее.
Кстати, поблизости так же обитала опасность другого рода. За спорящими братьями наблюдала зыбкая фигура в капюшоне и, хотя оно стояло совсем рядом, но осталось незамеченным, что не мудрено, они не могли увидеть бесплотный дух. Кроме того, хоть существо в капюшоне было привидением, оно было самым необычным из всех, которых Идесс когда-либо приходилось видеть. Лишенное очертаний, полупрозрачное, такое, каким видят духов обычные люди.
Существо было невообразимо злобным, вибрирующим такой ненавистью, что Идесс казалось, будто тысяча острых игл вонзились в её кожу, и чем ближе оно подбиралось к Тени и Эйдолону, тем сильнее наливались кровью их глаза, и тем злобнее они смотрели друг на друга.
После того, как братья разошлись, существо повернуло голову и впилось в неё леденящим кровь взглядом, однако, по какой-то причине, у неё не возникло обычного зуда между лопаток и ей в голову пришла неожиданная мысль, что она никогда не испытывала в больнице ощущение предупреждающее о присутствии демона.
Или о Лоре – инцидент в особняке мог быть порожден другими демонами. Или о Син. Или об их братьях. И что бы это значило?
"Кто ты?"
– Я Идесс, – ответила она, все еще немного обеспокоенная тем, что ее внутренние сенсоры не реагируют на зло.
Существо улыбнулось, обнажая отвратительные зубы и растягивая, покрытые шрамами губы:
"Помоги мне".
Она помогала душам умерших людей, если могла, но это существо... она содрогнулась:
– Я не могу.
"Пожалуйста. Меня заживо сожгла и прокляла собственная семья. Мне нужна лишь небольшая услуга. Существует нечто, что может облегчить мои страдания. Ты могла бы забрать меня из этой больницы?"
Идесс закрыла глаза. Существо было злом, но ему причинили вред. Его же семья. От этой мысли ее внутренности скрутило узлом. Может быть, оно не виновато в том, чем стало? В любом случае, если оно покинет больницу, всем будет только лучше.
– Куда тебя перенести?
"В тихий парк".
Ну, это звучало вполне безобидно.
– Мы должны пройти через парковку, – она провела его через отделение скорой помощи, держа за плечо, которое под ее рукой ощущалось достаточно плотным. Оно сказало ей куда направиться, и они материализовались в жилом районе.
– Это не парк...
Существо радостно засмеялось и бросилось прочь, исчезая среди деревьев в роще за домами.
Идесс вернулась на парковку, убеждая себя, что не совершила никакой ошибки и проскользнула в комнату ожидания, где она и провела большую часть времени из тех трех часов, что Лор находился в операционной. Первый час был самым худшим – персонал обработал ее плечо, но геральди Лора на ее руке постоянно болела, будто полыхая огнем, а дважды вспышка боли была такой сильной, что она не смогла сдержаться и вскрикивала. Она присела рядом с Син и застыла в напряженном молчании.
Та поерзала, закинула ноги на стул и откинулась на спинку:
– Если Лор умрет, я тебя убью.
– Возможно, ты не заметила, что я пыталась спасти ему жизнь?
– Если б сначала ты его не похитила, никого не пришлось бы спасать.
– От твоего взгляда случайно не ускользнул тот факт, что когда ты появилась, прикована к кровати была я?
Ухмыльнувшись, Син сложила руки на животе:
– Он сам расправился с тобой, не так ли? И этот факт привел тебя в бешенство.
Да, взбесило. Пока он не доставил ей самый потрясающий оргазм в ее жизни:
– Конечно же, нет. Я позволила ему приковать себя.
– Ага, как же, – сверкнула глазами Син. – Сразу видно, ты обожаешь быть связанной.
– Есть еще мысли, почему твой брат не позволил меня убить?
Син прищурилась:
– Хватит нести чушь. Что тогда произошло? Я знаю – ты защищаешь Кайнана, так какого ты просто не убила Лора?
– Хороший вопрос…
Эйдолон вошел в комнату, и Син вскочила на ноги. Идесс еле удержалась, чтобы не сделать также, даже зная, что Лор уже вне опасности.
– Он будет в порядке, Син, – голос звучал бодрее, чем в беседе с Шейда, но выглядел Эйдолон более измученно. Да что там, просто ужасно. Начиная от взъерошенных волос, которые свидетельствовали о том, что туда часто запускались пальцы, до темных кругов под глазами и помятой одежды. – Теперь ты, – он обратился к Идесс. – Что происходит?
Смысла врать не было. Лор знал правду, а расположив к себе Син и Эйдолона – если с Син в принципе такое возможно – завоевав их доверие, можно было бы рассчитывать на какую-никакую помощь.
– Я должна защищать его, – ответила она спокойно, выдержав взгляд Эйдолона. – Он – Праймори, как и Кайнан.
– Понятия не имею что такое Праймори, – вступила Син. – И плевать я хотела, что сие означает. Мне надо увидеть брата, – она прошла мимо Эйдолона, но тот схватил её за руку. А Идесс неожиданно задумалась: сила Семинуса Син убивает так же, как, по словам медсестры, это делает Лор?
– Это исключено. Он восстанавливается и ему нужен отдых.
– Прочь с дороги, – она вырвалась из его хватки. – Я иду к нему.
– Син, – громоподобный голос Эйдолона наполнил маленькую комнату, – ты не можешь!
Сердце Идесс ёкнуло:
– Речь идет не о восстановлении, не так ли?
– О чем это она? – требовательно спросила Син.
– Они собираются держать его здесь, – не сводя глаз с Эйдолона, пояснила Идесс. – Держать в заключении. И ты не можешь увидеть его, потому что они опасаются, что ты вытащишь его отсюда. Разве не так, доктор?
Син стала в боевую стойку: кулаки сжаты, тело агрессивно наклонено вперед.
– Ты ублюдок!
– У меня нет выбора, Син. – Эйдолон с такой силой потер свои глаза пальцами, что Идесс ожидала увидеть кровь. – Мы что-нибудь придумаем. Просто дай мне один день, чтобы поговорить с ним. Подумай об этом. Мы придумаем план, который устроит всех.
Идесс встала:
– Давай дадим ему двадцать четыре часа, – она сжала плечо Син в надежде, что та поймет её задумку и подыграет.
– Хорошо, – рыкнула Син. – Но для тебя же выгодней освободить его в конце дня. – Она вырвалась из рук Идесс и, выходя, сильно хлопнула дверью, оставляя Идесс один на один с Эйдолоном, который продолжал смотреть на дверь.
– Это какой-то чёртов кошмар, – пробормотал он.
– Ты чувствуешь, что предал своих братьев.
Он повернулся к ней:
– Я никого не предавал.
– Шейд считает иначе, – внезапно в её мыслях возник образ Рами, и она спросила себя, а знает ли он, что она сделала? Понял бы он её или был бы в таком же бешенстве как и Шейд?
– Ты-то откуда знаешь?
– Я слышала, как вы спорили в коридоре.
Грязное ругательство Эйдолона сопровождалось яростным дерганьем стетоскопа, висевшего у него на шее:
– Шейд просто не понимает! Никто заслуживает смерти.
– Но всё же, ты потерял брата, – голос стал хриплым от переполнявших эмоций, и она увидела их отражение в глазах демона-доктора. – Мне очень жаль. Я знаю, что такое бороться, чтобы удержать брата и потом все равно потерять его.
– Тогда ты знаешь, почему я должен уберечь Лора. Почему это так важно для меня.
Да, она знала. Если Рейт станет на сторону Тени у Эйдолона останется лишь Лор. Потерять его означало, что они впустую прошли через весь тот ад.
– Шейд может еще вернуться, – сказала она тихим голосом. – Надежда всегда есть. Как говорят... Время лечит, не так ли?
Эйдолон горько рассмеялся:
– Лечат доктора. Время? Оно не лечит, а калечит.
Когда он ушел, все что Идесс оставалось, так это молиться чтобы он оказался не прав, потому что в ином случае, она могла только представить, как за пятьсот лет был покалечен Рами.
***
Похмелье – отстой.
Лор не мог вспомнить, когда он страдал от похмелья в последний раз. Исцелялся он быстро, так что похмелье было редким гостем, если только он не надирался до бесчувствия, но он всегда помнил свои запои, а когда Лор еле разлепил глаза, то обнаружил, что понятия не имеет, как и где умудрился набраться.
Он вздрогнул, когда воспоминания тупой иглой вонзились в мозг. Идесс. Син. Вот дерьмо! В панике он резко сел. Он был в больнице. Но где...
– Эй!
Он резко повернул голову. Идесс стояла у его постели, так как будто кинжал Гаргантюа никогда не пронзал ее плечо.
– Ты в порядке. – Он даже не удивился, когда ощутил облегчение.
Пусть они раньше были врагами, но что-то изменилось, и в отличие от Син, он знал, когда надо прекратить воевать и смириться с этим.
– Я в порядке. И ты тоже. Но смерть стояла на пороге.
Он сглотнул и вспомнил лезвие, вонзающееся в его горло:
– Син?
– Эйдолон не пустил её. Только мне позволил, потому как уверен, что я буду хорошей девочкой. – Она улыбнулась, но улыбка вышла натянутой. Что-то было не так.
Когда он поднял руку и понял, что прикован к кровати. Стало ясно что.
– Эйдолон намерен удержать меня от убийства Кайнана, не так ли? – из одних цепей в другие. Невероятно! – И вот почему Син не может увидеться со мной, да? Он боится, что она освободит меня.
– Да, – ответила она. – Мне кажется, что он абсолютно прав, что беспокоиться.
– Син умеет быть занозой в заднице, – пробормотал он.
Идесс приподняла тонкую бровь:
– И это только один из способов самовыражения.
Лор потянулся к ней, но его остановила короткая цепь.
– Мне очень жаль, ангел, – он моргнул. Он что только что использовал слово "ангел" как выражение нежности, а не как вычурное оскорбление? Он снова моргнул. Да. Да! Он действительно сделал это. Хм… – Я не должен был оставлять тебя одну в спальне. Я не подумал...
Она поцелуем заставила его замолчать. Это было легкое прикосновение, но и этого было достаточно, чтобы спутать его мысли и вызвать бурю эмоций. Его сестра едва не убила её, а она все равно стоит здесь, тепло улыбается, целует его, и всё это слишком прекрасно, чтобы быть правдой.
– Нашёл о чем вспоминать, – она выпрямилась. – А кстати, занятный манёвр – целовать кого-то, чтобы заставить замолчать или успокоить. – Она помедлила, – похоже, мне понравилось.
Странный собственнический инстинкт, словно огонь, прожег его изнутри, и ему хотелось сказать, чтоб она и не вздумала использовать этот трюк на ком-то еще.
– Что-то здесь не так. Син сроду не согласилась бы с запретом. Она нашла бы способ пробраться сюда.
– Она не поднимает шум, только потому, что я поклялась сама освободить тебя.
Заподозрив неладное, он весь напрягся.
– Но почему? Ты снова хочешь забрать меня к себе домой и приковать к постели?
Она смущённо вспыхнула и, черт побери, он почувствовал какое-то движение внизу живота, потому что мог поспорить, что существуют вещи на много хуже чем быть прикованным к кровати Идесс. И пускай лучше это будет её постель, чем больничная койка.
– Нет, если только ты меня не заставишь.
– Так ты говоришь, что позволишь мне просто свободно расхаживать? Ты что, больше не беспокоишься о своем драгоценном Кайнане?
– Ещё беспокоюсь, – призналась она. – Но тебе опасно здесь оставаться.
– О... это же больница.
– Полная братьев, которые жаждут твой смерти.
Ладно, он и сам знал, что план убийства их приятеля не обрадует Семинусов, но желать ему смерти?
– Если это правда, почему они спасли меня?
– Эйдолон единственный кто хочет сохранить тебе жизнь. Он думает, если ты будешь содержаться под стражей, это успокоит твоих братьев, и они не убьют тебя.
– Но ты в это не веришь?
Она глубоко вздохнула, будто оттягивая время, перед тем как сказать с неохотой:
– Я видела убийство в глазах Тени.
– Я могу справиться с Шейда, – произнес он. – Но почему ты готова рискнуть, освобождая меня?
– Думаю, для нас настало время работать вместе. Доверять друг другу.
Он хохотнул:
– Боже, ты это серьезно?
Она кивнула.
– Я должна защищать Кайнана, но точно так же я должна защищать тебя. Абсолютно ясно, что кто-то пытается убить моих Праймори. Вы с сестрой ключ к разгадке. Ты поможешь мне добраться до сути, Кайнан останется в живых и твои братья перестанут представлять для тебя угрозу. Все останутся в выигрыше.
Конечно же, это имело смысл. Объединить усилия. Однако тогда они должны будут много времени проводить вместе, а отвлекаться на неё – последнее, что ему надо. Он сильно сомневался, что они смогут найти заказчика, что в свою очередь вело к убийству Кайнана, и чем больше Лор будет сближаться с Идесс, тем тяжелее будет пойти на этот шаг.
Но если ее план сработает, что было под большим вопросом, Идесс заработает свои крылья, Син останется жива, как и этот ублюдочный Кайнан.
– Итак, что я должен сделать, чтобы освободиться от оков?
– Мне нужно, чтобы ты отвел меня к своему хозяину.
– Не получится. Чтобы пройти мимо охранников и попасть в логово, ты должна быть отмеченной, – Лор мог бы убить охранников, но не хотел рисковать и накликать гнев Детару, чтобы не подставить Син. – Стало быть – единственный способ добраться до Детару лежит через Гильдию и, поверь мне, ты не захочешь этого сделать.
Она плавной походкой подошла к нему поближе и болезненно медленным движением накрыла ладонью его метку раба. Ее прикосновение было словно удар кулаком в его душу, и он был вынужден стиснуть зубы и кулаки, чтобы сдержать дрожь.
– Почему нет?
Ему потребовалось целых тридцать секунд, прежде чем он смог ответить, не пища, будто лишился яиц после тяжелой травмы.
– Потому что они ничего тебе не скажут. И абсолютно не важно: сколько ты им заплатишь, как и то чем ты будешь угрожать. Единственный способ что-то узнать, это предложить им нечто стоящее, да и то... Я бы не стал доверять их информации. Ассасины умеют хранить секреты. Не умей они этого – вылетели бы из бизнеса.
Она побледнела, но улыбнулась:
– Думаю, у меня есть, что предложить им. Так что, ты ведешь меня, и мы делаем это.
Он собрался было протестовать, но она отстегнула наручник на его левом запястье. Ради того, чтобы она отстегнула второй, он мог бы пообещать даже путешествие на Марс.
– О, и тебе следовало упомянуть о твоем маленьком смертельном трюке.
– Смертельном трюке?
Она указала на его правую руку, завернутую от кончиков пальцев до плеча в толстый слой марли и пленку:
– Ты знаешь, что можешь убить меня одним прикосновением.
Попался.
– Ах, да. Это. Незначительная деталь. И если ты помнишь, я говорил тебе не трогать эту руку.
– Да, но ты сказал, что твоя лапка очень чувствительна.
– Так и есть.
– Мы обязательно это обсудим, но позже, – она протянула ему его кинжал Гаргантюа. – Прямо сейчас мы должны вытащить тебя из этой больницы. Живым.
Переводчики: kr71, natali1875
Редактор: natali1875