Целка-экстремалка

К кассе кинотеатра подходит влюбленная парочка.

— А дайте нам билеты на первый ряд.

Кассир внимательно их оглядывает и уточняет:

— Может, вы хотите на последний?

— Нет, зачем же? Мы хотим, чтобы этим шоу наслаждался весь зал.

…Ну как такое может быть?!

Я смотрел на даты и понимал, что ему (ей) тогда было уже под сорок.

Хотелось экстремального, а получилось чересчур наворочено. Не потянул.

С девственницами и опытному-то человеку сложно, а уж неопытному — пиши пропало. Помню, как по молодости встречался с одной девицей. Она выдавала себя за умудренную жизнью особу, а я — наивный и юный — верил ей. Дело дошло до секса, но тут у нас ничего не получилось. Член не входил.

— Знаешь, у тебя слишком большой! — заявила она.

Я удивился. Иногда, знаете ли, бывают моменты, когда приходится волей-неволей наблюдать размеры чужих агрегатов. Мой среди них чемпионом точно не являлся.

— А как у тебя было раньше с другими?

— Нормально. Как всегда.

Не одну неделю я страдал, терзаясь мыслью, что ни одна баба мне не даст. Потом стал думать, что, может, это не у меня проблемы, а у нее. Нашел в энциклопедии статью про женскую сексуальность и ее патологии и в результате убедил себя в том, что девушка просто фригидна не по годам. Правда, потом выяснилось, что моя подружка всего лишь была девственницей, и в самый критический и роковой момент ей уже стало стыдно признаваться в своей невинности, а я не понимал, почему ей больно и некомфортно и почему, наконец, мой приятель никак не может проникнуть в эту норку. Она не знала, что бы такое мне сказать и при этом не потерять собственное лицо. Трудно с бабами. А уж в экстремальной ситуации с ними труднее втройне!

Неужели в сорок лет некоторые еще верят, что жизнь похожа на кинофильм? i

И кстати, о кино.

Мне было лет тридцать, когда одна из знакомых девах загадочным тоном поинтересовалась, а хотел бы я попробовать секс в кинотеатре? Я не знал, хочу или нет, но, когда сексуальные эксперименты предлагает женщина — это всегда поражает, и соглашаешься не раздумывая. Правда, я все же высказался:

— Стремно как-то.

— Да совсем наоборот, интересно! — заверила она.

Купили мы «места для поцелуев», зашли в зал, и я с сожалением, а она с радостью обнаружили, что зрителей полно, и даже на предпоследнем ряду сидят люди.

Но не отступать же.

…В темноте зала я расстегнул ширинку, а экстремалка взгромоздилась на меня. И мы начали колыхаться, стараясь не издавать звуков, но иногда писк и чавканье все же прорывались сквозь плотно сжатые, словно в мучениях, зубы и распахнутые губы девушки. Пипл оборачивался, но мы делали вид, что просто смеемся. Что было почти правдой, выпустить какие-то другие свои эмоции, которые рвались на волю, мы так и не смогли. Мне уже надоела дурацкая затея, и я понемногу начал смотреть кино из-за ее плеча, решив, что, если она начнет вдруг вопить, успею зажать ей рот. Но она тоже не могла расслабиться и… прыгала-скакала, пока не устала.

Тогда и слезла с топорища.

А оно продолжало стоять.

Виновато посмотрев на измученный орган, красотулька наклонилась к нему и завершила начатое более удобным в данной ситуации способом. Мне, наконец, полегчало, хотя оргазм пришел вместе с мыслью о том, что пора уходить и больше никогда не заниматься такими глупостями. Адреналина, конечно, много, а удовольствия мало. Совсем ни к чему мешать одно с другим. Все равно как белое винище с красным, а соленые огурцы с молоком. Все съедобно только по отдельности.

Урок я усвоил, и, когда однажды другая моя подруга, с которой мы летели в салоне бизнес-класса, предложила «совместно прогуляться в туалет», я радостно подскочил, рванув в сторону сортира, но потом так же резко затормозил. Кабинка одна, и, значит, весь салон будет знать, что мы идем туда не пописать на брудершафт, а вот будут ли одобрять они наши действия и будут ли завидовать? Оглянувшись через плечо и вглядевшись в серьезные лица, понял — нет. Времена Эммануэль давно прошли, Сильвия Кристель состарилась, и во время ретроглупостей «зрители» неуместно-нахально интересуются: «Что, трахаться больше негде?!» А фраза, сказанная некстати, кстати, обламывает.

… До сих пор не могу забыть, как однажды холодным зимним днем в районе озера Голубого под Питером, находясь на подледном погружении, я попросился в номер своего друга водолаза Кости Кравчука.

— Костя, дай мне ключ.

— А зачем? — Ему было скучно.

— Дай ключ, и не надо задавать глупых вопросов!

— Тебе поговорить надо о чем-то? — нахально продолжал он.

И тут подошла моя скромная подруга, для «разговора» с которой мне и требовалась свободная кровать. Я ее, между прочим, полдня в перерывах между рэками уламывал… побеседовать. Но Кравчуку не было до этого дела, он просто взял и ляпнул:

—А-а-а, так тебе надо по-быстрому перепихнуться?!

На глаза девушки навернулись слезы, ротик открылся от гневного возмущения, она повернулась всем своим стройным любвеобильным туловищем на сто восемьдесят градусов и навсегда убежала прочь.

Так что у случайного секса масса неудобств. Обламываешься сам, обламывается она… Помню, как-то с первой женой мы трахались в море. Не ради острых ощущений. Нам просто очень хотелось, а места не находилось. На советском пляже не было ни раздевалок, ни душевых, что и вынудило нас на любовный подвиг. Одновременно мы пытались получать удовольствие и следить, чтобы люди не догадались. Мы кроили самые невинные лица. Никто нас не запалил. Неудобства начались потом, у жены все чесалось внутри, вода у берега все-таки грязная.

Так что экстрим — это не для удовольствия, это от безысходности. И друзей, которым бы он нравился, у меня тоже нет. Мы занимались сексом с девушками и в лифтах, что всегда неудобно, и в парадных. И я вам прямо скажу — не выбирайте второй этаж, люди на него всегда поднимаются пешком! На третий поднимаются иногда, а вот на четвертый — практически нет. Так что пролет между третьим и четвертым этажами — самое безопасное место!

Но я «тренировался» в экстремальных условиях только по необходимости, не для острых ощущений, а для желанной разрядки…