(продолжение рассказа «Прерванное наказание»)

Смена позиции

Конечно же, Кира никогда не тратила весь свой рабочий день на укрепление дисциплины среди подчиненных. На самом деле, Кира старалась проводить телесные наказания не чаще чем раз в неделю, только для того, чтобы держать сотрудниц в форме.

Серьезно наказывая за ошибки, Кира столь же охотно вознаграждала своих девочек за хорошую работу. Кроме того, за две недели перед Рождеством она вводила мораторий на применение телесных наказаний. И часто проводила корпоративные вечеринки, чтобы показать девочкам, насколько высоко ценится их труд. Подчиненные относились к Кире с определенным уважением и, как ни странно, даже с некоторой симпатией. В конце концов, они сами предпочитали телесное наказание штрафу или увольнению. Они добровольно снимали одежду и добровольно ложились к ней на колени как непослушные дети, а потом старались во время наказания вести себя как взрослые. Но Кира и сама удивлялась, когда видела, с какой покорностью они подставляют свои попки под ее ладонь.

Кире нравилось быть «строгой мамой» для своих подчиненных, но вне офиса она предпочитала отдавать бразды правления своему жениху Лену Уолкеру.

Восхищенный ее способом поддерживать дисциплину среди подчиненных, Лен однажды попробовал на Кире ее же собственный метод. Сидя на заднем сидении машины, он привлек ее к себе, как бы в шутку положил ее на колени и отвесил несколько крепких шлепков по задней части через платье. Лену весьма понравилось то, как Кира ерзала и вздрагивала под ударами. В первый раз он не стал заходить слишком далеко, опасаясь, что она может разозлиться и прервать их отношения. Но, к его большому удивлению, Кира нисколько не обиделась, скорее напротив.

После того, как их отношения стали прочнее, Кира разъяснила свою позицию относительно телесных наказаний, заметив, что по ее мнению, женщина не может быть слишком взрослой для хорошей взбучки, если она эту взбучку заслужила. Затем Кира сообщила Лену, скромно потупив взор, что зачастую она сама заслуживает такого же обращения, как ее сотрудницы.

— Я руковожу своим предприятием с должной суровостью, — сказала она, — но, в отличие от многих современных женщин, я считаю, что мужчина должен быть главой семьи. И что в его обязанности помимо прочего входит вразумление жены всеми возможными способами. Поэтому когда мы поженимся, я не буду возражать, если ты решишь разложить меня на коленях и хорошенько отшлепать, если ты решишь, что мое поведение этого заслуживает.

— Я это запомнил, — сказал Лен и предвкушающе улыбнулся.

Он не стал ждать того момента, когда раздадутся крики «Горько!», и воспользовался своим правом гораздо раньше. Сначала Лен отшлепал свою подругу через платье, потом через трусики. И теперь она с замиранием сердца ждала того дня, когда же он, наконец, решиться стянуть с нее трусики и увидит ее попку во всей красе. И день этот настал.

Самой неприятной привычкой Киры были вечные опоздания на свидания. Она не видела ничего страшного в том, чтобы покрутиться пред зеркалом лишних двадцать — тридцать минут, в то время как потихоньку закипающий Лен ждал ее в машине. Именно это обстоятельство и стало причиной одного из самых жестоких наказаний в ее жизни.

Однажды Лен не выдержал такого отношения и заявил:

— Ну вот, что, моя дорогая. В следующий раз, если ты не поторопишься, я подрумяню твою прелестную попку. И знай, я не шучу.

— Ох, Лен, — кротко ответила она, — я знаю, что мне не хватает собранности. Я постараюсь, обещаю. Если это повторится, то я добровольно отправлюсь к тебе на колени. Но надеюсь, что это все же не понадобится.

Кира хорошенько узнала еще от своих родителей, насколько телесное наказание мобилизует и настраивает на рабочий лад. Да и шутливые шлепки Лена ей нравились. Но при мысли о настоящем наказании ее колени начинали дрожать не хуже, чем у ее несчастных подчиненных перед визитом в кабинет начальницы. Поэтому она старалась собираться на свидания в спринтерском темпе, так что Лену не приходилось ее дожидаться.

Но в один не слишком счастливый для нее день она задержалась в офисе, как раз для того, чтобы отшлепать Сьюзан Дуглас за невежливое обращение с клиентом. В принципе, Кира могла отложить наказание на завтра, но, по прискорбному стечению обстоятельств, весь завтрашний день был расписан буквально по минутам. Так что ей оставалось лишь надеяться на то, что Лен проявит достаточно понимания и уважения к ее нелегким обязанностям. В противном случае Кире придется заплатить по счету тем же способом, что и Сьюзан, и весь следующий день сидеть на мягкой подушке.

Но Кира готова была рискнуть, лишь бы на деле осуществить свой любимый принцип «отложенное наказание все равно, что отмененное». И в этот момент она не заботилась ни о чем, кроме осуществления правосудия на обнаженных ягодицах молодой блондинки. При помощи своей верной щетки для волос она вбила в них немало житейской мудрости. Так несчастная Сьюзан на собственной шкуре прочувствовала, что «во многой мудрости много печали».

Как и опасалась Кира, ее жених не удовлетворился извинениями за опоздание. Мало того, он заявил, что никакие дела не должны мешать их отношениям, и грозно добавил:

— Сегодняшний вечер мы посвятим проблеме должной расстановки приоритетов в личной и общественной жизни. И что-то мне подсказывает, что очень скоро кое-кто здесь почувствует сильное раздражение в области пониже спины.

— Хорошо, дорогой, — испуганно сказала Кира. — Но… Может быть, мы все-таки сходим поужинать? Я была так занята, что пропустила обед.

— Конечно-конечно. Я же не хочу, чтобы ты упала в обморок от истощения во время вечерней процедуры. Но я тебе могу гарантировать, что после этого ужина ты не скоро сможешь присесть, так что наслаждайся, пока есть такая возможность.

По спине Киры побежали мурашки. Она вдруг вспомнила ярко-красные ягодицы Сьюзан на своих коленях. Похоже, обстоятельства складывались так, что и подчиненной, и начальнице придется сегодня спать на животах.

Кира никогда не размышляла столько над проблемами анатомии, как в тот вечер. Когда она думала о том, что вскоре произойдет, ее половинки судорожно сжимались. Лен предупредил ее, что наказание состоится у него дома, чтобы он мог оказать ее задику необходимую медицинскую помощь. Он также предложил ей не выходить на работу на следующий день.

Но Кира мужественно отказалась от этого предложения. Она всегда требовала, чтобы ее подчиненные выходили на работу на следующий день после наказания, и сама собиралась сделать то же самое. Она собиралась пробыть в офисе целый день, хотя и боялась, что ее служащие заподозрят неладное, если увидят свою начальницу сидящей на мягкой подушке. Если они узнают о том, что произошло, то она мигом растеряет весь свой авторитет, поэтому Кира надеялась, что все происшедшее останется в тайне.

— Как тебе здесь нравится, дорогая? — поинтересовался Лен светским тоном.

— Отлично, просто отлично, — ответила она и слабо улыбнулось. Хотя на самом деле она была слишком напугана, чтобы наслаждаться ужином.

Последняя слабая надежда на то, что Лен передумает, рассеялась как туман под лучами солнца, когда они приехали к нему домой. После того, как они вошли, Лен вежливо усадил ее на софу и объяснил, почему он собирается наказать свою будущую жену:

— Я понимаю, что в светских кругах считается очень респектабельным входить в театральный зал после третьего звонка, но что до меня, то я сам не люблю опаздывать и не люблю, когда другие опаздывают. Мои родители учили меня и мою сестру, что все надо делать вовремя. И поэтому, если кто-либо из нас опаздывал к ужину, то отправлялся спать голодным и спал в ту ночь на животе. И запомни: основное требование, которое я предъявляю к своей будущей супруге — это точность.

— Да, дорогой, конечно, дорогой, — смирно бормотала Кира, сопровождая свои слова кивками. Она всегда была строга со своими сотрудницами и требовала от них абсолютного послушания. Но теперь настала пора попробовать себя в другой роли.

— А сейчас ты отправишься в ванную, — продолжил Лен. — Можешь принять душ, если хочешь. Но самое главное — ты должна выйти оттуда, одетая только в нижнее белье.

Она густо покраснела, но все же покорно встала и направилась в ванную. Там она включила душ и разделась.

— Он что же, собирается шлепать меня по голому заду? — подумала она, ступая под брызги воды, и ее руки инстинктивно потянулись к будущей мишени для наказания. Лен еще никогда не шлепал ее по обнаженным ягодицам и она бы предпочла, чтобы этого не случилось до их первой брачной ночи.

При мысли о том, как ее неприкрытый задик будет лежать на его коленях, Кира покраснела еще сильнее. Только сейчас она по-настоящему поняла, как себя чувствуют ее подчиненные в подобных обстоятельствах.

— Ну что ж, надо привыкать, — сказала она про себя, смывая мыло. — Похоже на то, что мне придется провести некоторую часть своей замужней жизни у него на коленях.

Внезапно Кира подумала о том, что она находится в ванной уже несколько минут, а это вряд ли понравится Лену.

— Нет смысла откладывать эту процедуру, — подумала она и вышла из-под душа. Затем она повернулась спиной к зеркалу и посмотрела через плечо на два округлых симметричных полушария, которые скоро окажутся в полной власти Лена.

— А что, очень даже ничего, — пробормотала она с легким смешком. Кира всегда гордилась своим телом и немало работала для того, чтобы держать себя в форме. Она знала, что ее тыльная часть притягивает к себе внимание мужчин, но в этот вечер он предпочла бы остаться незаметной.

Но с другой стороны — она ведь заслужила наказание. Лен предупреждал ее о том, что произойдет, если она опоздает на свидание. Так что сейчас она собиралась мужественно принять то, что ее ожидало.

Кира натянула трусики и лифчик, вышла из ванной и прошла в гостиную, где ее уже ждал Лен. На столе перед ним лежала изящная щетка для волос из палисандра. Щетка выглядела совершенно новой, и Кира с замиранием сердца поняла, что Лен купил щетку специально для такого случая.

Кира надеялось, что Лен разместит ее на столе или на стуле, но он явно собирался разложить ее на своих коленях в «детской» позиции. Она стояла на месте как прикованная до тех пор, пока Лен не похлопал себя по коленям и не поманил ее пальцем.

— Ну что ж, начнем, крошка, — сказал он.

Она медленно подошла и осторожно легла на его колени, свесив голову и ноги, так что ее задик оказался верхней точкой угла, образованного ее напряженным телом. Лен провел рукой по ее трусикам, и у Киры появилась слабая надежда, что он все-таки оставит их на месте. Но этого не произошло, и Кира затрепетала, почувствовав, что лишается последней защиты.

Сердце Киры провалилось вниз, следом за ее трусиками, в то время как Лен не мог отвести взгляда от прекрасно вылепленных округлых ягодиц своей подруги, резко контрастировавших своей белизной со смуглой кожей спины.

Кира чувствовала себя так, как будто поменялась местами с одной из своих подчиненных. Левая рука Лена охватила ее за талию, а правая гладила ее спину и то, что пониже спины.

— Расслабься, — шепнул он. — Когда мы поженимся, я установлю для тебя несколько правил. Несложных правил, не бойся. Я думаю, нам не слишком часто придется повторять эту процедуру. Но, помни, я всегда держу руки на штурвале

«Руки на штурвале. Ну, просто капитан Флинт», — подумала она. Но все мысли разом вылетели из ее головы, когда ладонь Лена опустилась на ее ягодицы. Ее ноги дернулись, трусики съехали с бедер на колени, а на попке появился розовый отпечаток мужской руки. Первый шлепок быстро нагнал второй, а затем они посыпались на ее обнаженную кожу как град.

— Ой!.. Ой!.. Больно!.. О-е-е-й!

Кире на секунду показалось, что она вернулась в детство, когда по ее попке, к которой уже долгие годы не прикасалась крепкая мужская рука, начало распространяться тепло. Кира постаралась расслабиться как можно больше, в точности так, как она всегда требовала от своих подчиненных. Она не хотела создавать Лену неудобства, ведь это, в конце концов, было наказание для ее попки, а не для его ладони. Но воплотить в жизнь это благое намерение оказалось не так-то просто, особенно учитывая волны боли, протекавшие по ее телу.

Когда жар в задней части тела достиг невыносимого уровня, она забыла обо всем, даже о скромности. Она изгибалась и ерзала, пытаясь подставить под удары наименее поврежденные участки кожи, но Лен крепко сжимал ее, и все очевиднее становилось, что это далеко не первый его опыт по части телесного наказания, и далеко не первая пара женских ягодиц лежит на его коленях.

Лен прервался на несколько мгновений, чтобы слегка погладить воспаленную покрасневшую попку, но Кира даже не успела перевести дыхания, как он снова вознес руку над головой и ее ноги снова замолотили воздух, открывая те части ее тела, которые она предпочла бы не показывать.

Но, говоря откровенно, несчастную девушку в эту минуту не слишком волновали вопросы приличия. Гораздо больше ей хотелось знать, когда же суровая длань ее жениха перестанет взмывать ввысь и падать на ее распухшие ягодицы. Но Лен махал рукой с равномерностью автомата и не выказывал никаких признаков усталости. Мало того, даже сквозь застилавшие глаза слезы Кира видела щетку для волос, лежащую на столике, и всем сердцем надеялась на то, что сегодня зловещий инструмент останется без применения.

Но этой надежде так и не суждено было осуществиться. Когда Лен наконец перестал ее шлепать, она распласталась на его коленях, не в силах пошевелиться. И тут Лен протянул руку к столу и взял щетку.

Кира почувствовала, как ее ягодицы сжимаются, а на глаза заранее наворачиваются слезы. Когда щетка глухо врезалась в ее плоть, Кире показалась, что по ее телу пробежал электрический разряд.

— Ооооой!.. Хватит!.. Оуууу!.. Моя попка… Пожалуйста, хватит!

Она взывала к милосердию тонким надрывным голоском, как маленькая девочка. Лен уже начал жалеть свою подругу, но слишком сильным было его желание объяснить ей, кто в доме хозяин.

Итак, он высоко поднимал щетку и резко опускал ее на трепещущую плоть. При этом он не оставлял без внимания и верхушки ее бедер, чтобы она вспоминала о наказании следующие несколько дней каждый раз, когда будет садиться.

Он остановился только, когда на попке и бедрах стали формироваться синяки. Кира лежала на его коленях, не в силах пошевельнутся. Ее огненно-красный задик судорожно сжался, когда Лен вновь поднял руку со щеткой. Но на сей раз он опустил щетку не на женские ягодицы, а на столик.

Лен бережно поднял Киру со своих колен и подвел ее к дивану. Затем он расположился по центру дивана и поместил Киру к себе на колени в уже ставшую привычной позицию, с той только разницей, что ее голова и ноги не болтались в воздухе, а лежали на подушках. В голове Киры промелькнула ужасная мысль об еще одном наказании.

Но Лен всего лишь взял со столика тюбик с кремом, выдавил большую полоску крема себе на ладонь и начал неторопливо, со вкусом втирать крем в горящие ягодицы Киры.

— Надеюсь, мне не придется прибегать к такой операции слишком часто — произнес он, в то время как слезы продолжали течь по ее симпатичному лицу. — А не то, боюсь, большая часть моих доходов будет уходить на покупку крема.

— Ой, мне бы тоже этого не хотелось, — ответила она, глядя на него через плечо со слабой улыбкой.

* * *

Ночью Кире снились не слишком приятные сны, но пробуждение было еще более неприятным. Когда она во сне случайно перевернулась с живота на спину, то немедленно ощутила все последствия вчерашнего наказания. Ей даже на секунду показалось, что ее попку всю ночь продержали в духовке при температуре не ниже 350 градусов. Поэтому, как только ее ягодицы прикоснулись к простыне, она сразу же издала вопль такой силы, что разбудила Лена.

— Что? Что такое? — спросил он, с трудом оторвав голову от подушки.

— А ты что же, не догадываешься? — Ответила Кира с легкой гримасой недовольства. — Это ведь ты вчера за ужином обеспечил мне жаркое из филейных частей.

— Ой, извини, — и на его лице отразилось некоторое подобие раскаяния. — Ты как, в порядке?

— Ну, если не считать некоторого недомогания в задней части туловища, то все просто замечательно. А вообще-то не надо извиняться, это была вполне заслуженная порка. Будем считать, что ты преподал мне урок хороших манер. А ведь именно для этого предназначено наказание, в конце концов.

— Ты у меня ну просто умница! — восторженно сказал Лен и осторожно прикоснулся к ее все еще теплой попке.

— Смотри, как бы мне снова не загордится, — засмеялась она. — Ой, уже полседьмого. А мне надо быть в офисе в восемь. У меня сегодня пропасть работы.

— И как же ты собираешься работать? Стоя? — Спросил он и слегка хихикнул.

— Ну, я всегда держу в своем кабинете несколько подушек для наказанных девушек. Единственная проблема — это добраться до кабинета и никому не попасться на глаза, чтобы никто не видел, как я переваливаюсь с боку на бок на ходу. Если девочки узнают, что их босс ходит по офису с отшлепанной попой, это плохо скажется на моем имидже.

— А как насчет того, чтобы смазать твои чудесные половинки кремом и остаться дома? — предложил Лен.

— Хорошо бы, но дела… дела, — ответила она со вздохом. — А вот предложение насчет крема звучит очень даже неплохо.

Лен выдавил на пораженный участок остатки крема из тюбика и сказал:

— Я приготовлю завтрак, пока ты будешь собираться, и тоже отправлюсь на работу.

Когда он закончил, Кира вылезла из постели, издав при этом душераздирающий стон.

— Да, уж ты умеешь обращаться с женщинами, — пробормотала она, распрямившись.

Когда она вышла в кухню, Лен увидел, что она надела свободное платье, очевидно потому, что не смогла натянуть узкую юбку на распухшие ягодицы

— Черт возьми, Кира! — воскликнул он. — Ты ведь не собираешься идти на работу в таком состоянии.

— А я все-таки пойду, — смело заявила она и добавила со слабой улыбкой: — Ты можешь отобрать у меня способность сидеть, но не можешь отобрать дух героизма, живущий во мне.

— Ну, что ж, — улыбнулся он в ответ, — мы можем проверить справедливость этой теории с помощью еще одной поездки на моем колене.

— Хе-хе, звучит многообещающе, но, боюсь, я сейчас недостаточно хорошо себя чувствую для такого испытания.

— Ну что ж, в таком случае до вечера.

* * *

После двадцатиминутной поездки на машине, во время которой Кира чувствовала себя как на раскаленной сковородке, она прибыла в офис и, к своему удивлению, обнаружила свою секретаршу Марлен Робинс сидящей на своем рабочем месте у входа в кабинет. Марлен сразу же заметила, что ее начальница передвигается с некоторым трудом.

— Что с вами, мисс Флетчер? — сразу встревожилась она.

— Ну, я тут слегка ударилась, но все нормально… да, нормально. У меня много работы, так что, пожалуйста, говори всем, что я занята.

С этими словами она прошла через офис в свой кабинет и закрыла дверь. Но, к ее разочарованию, даже с помощью подушек она никак не могла сосредоточиться на работе.

Несколько минут спустя на столе Марлен зазвенел телефон, и она была срочно вызвана в кабинет Киры.

— Мне очень не хочется этого делать, но я просто вынуждена сообщить тебе одну вещь, которая, как я надеюсь, останется между нами, — сказала Кира. — Я не хочу, чтобы кто-нибудь еще в офисе об этом узнал.

— Я буду молчать как рыба, мисс Флетчер, — заверила ее Марлен.

— Я положила на кресло уже две подушки, но все равно не могу сидеть, — начала Кира. — Я вообще не понимаю, как я сюда добралась утром.

— Может быть, мне записать вас на прием к терапевту? — спросила Марлен.

— Врач мне не нужен, — ответила Кира со смешком. — Этот секрет я доверю тебе и только тебе.

Она повернулась, задрала юбку и быстро спустила трусики вниз.

— Боже мой! — воскликнула Марлен при виде багровых ягодиц начальницы. — Что произошло? Кто это сделал?

— Меня отшлепал мой приятель, — ответила Кира. — Надеюсь мне не нужно объяснять, почему бы я не хотела, чтобы эта информация распространилась по офису.

— Да, конечно, я понимаю, — произнесла Марлен, — но знаете что, мисс. Все это выглядит так, как будто ваш друг пытался содрать с вас кожу.

— Ну, это было заслуженное наказание, — возразила Кира. — Да и потом, я сама устраивала наказания ничуть не легче этого. Да, впрочем, ты и сама об этом знаешь.

Марлен кивнула, вспомнив тот день, когда она отправила клиенту письмо, в котором было неправильно напечатано всего одно слово, но это слово полностью меняло смысл послания, и эта ошибка обошлась компании недешево. Начальственная рука и щетка для волос пропечатали в тот день на ягодицах Марлен такое мощное послание, что она потом не могла сидеть до самого конца рабочего дня.

— В любом случае, — продолжила Кира, — я купила крем и хотела использовать его самостоятельно, но, увы, в моем состоянии это не представляется возможным. Тебе не затруднит оказать мне дружескую услугу? А я, чтобы облегчить тебе задачу, лягу животом на стол.

— Хм, помочь-то я помогу. Но мне кажется, что если я сяду на диван, а вы ляжете мне на колени, то вам будет удобней. Кожа не будет так сильно натягиваться.

— Что ж, может быть, ты и права, — сказала Кира с мрачной улыбкой, и ее глаза полыхнули огнем. — Но не пытайся воспользоваться преимуществом своего положения!

— Нет, что вы, что вы, — запротестовала Марлен, садясь на диван.

Кира, с все еще задранным платьем и спущенными трусиками, легла на поджидающие ее колени.

— Ах, какая возможность! — Подумала Марлен с восторгом, разглядывая ягодицы своей начальницы. Ей с трудом удалось сдержать себя и не добавить болезненно воспаленным полушариям еще несколько шлепков. Вместо этого она начала аккуратно втирать крем в поврежденные части тела Киры, уделяя особое внимание промежутку между ягодицами и бедрами как месту, на которое приходится наибольший вес при сидячем положении. Но при этом она старалась не забывать и о середине ягодиц, где располагались несколько жутко выглядящих синяков.

— Ох, как здорово, — протянула Кира, чувствуя, как прохладный крем остужает ее израненную попку. — Тебе, наверное, интересно узнать причину наказания. Так вот, это все результат того, что я опять опоздала на свидание, несмотря на то, что мне было вынесено предупреждение о возможных последствиях такого действия. А ты ведь знаешь, я и сама не люблю, когда другие опаздывают.

— О, да, мисс Флетчер, я в курсе, — ответила Марлен, припомнив другую поездку на Кирином колене, которая излечила ее саму от привычки опаздывать. Да и другие девушки в офисе выучили этот урок схожим невеселым образом.

— Надеюсь, теперь вам лучше, мисс Флетчер, — сказала Марлен, закончив процедуры и вернув трусики начальницы на положенное место.

— Гораздо, ну просто гораздо лучше, — ответила Кира, вставая на ноги.

Она подошла к своему креслу и очень медленно опустила задик на подушку.

— Хотя должна заметить, что у меня все еще такое чувство, как будто я сижу на кактусе, так что, похоже, мне придется еще раз прибегнуть к твоей помощи.

— В любое время, мисс, в любое время, — ответила Марлен, с трудом пряча улыбку.

* * *

Это был самый длинный день в жизни Киры, и она очень обрадовалась возвращению в дом Лена. Он приготовил ужин, который Кира была вынуждена есть стоя, и менее чем час спустя она уже лежала на его коленях в привычной позиции — голой попой кверху. Но на сей раз ее ягодицы подверглись не наказанию, а, наоборот, излечению путем втирания еще одной порции крема.

— Я же тебе говорил: не ходи на работу, — с укоризной произнес Лен, в то время как его пальцы нежно гладили мягкие ягодицы Киры. Для лучшего взаимопонимания он отвесил Кире легкий шлепок, на что та отреагировала громким ойканьем и ерзаньем.

— Да, пожалуй, ты был прав, — признала Кира, успокоившись. — Я все равно толком ничего не сделала. Да и вообще, если бы не Марлен, я не знаю, как бы я пережила сегодняшний день.

— Но когда мы поженимся, я надеюсь, ты продашь свой бизнес и будешь вести хозяйство как примерная жена, — осторожно предположил Лен.

— Ох, но мне так не хочется отходить от дел. И потом — это ведь приносит кой-какую прибыль. Так что, может, лучше тебе стать моим партнером.

— Я не слишком-то разбираюсь в электронике.

— Но ты можешь заниматься отчетностью. Или еще чем-нибудь. — И она со смехом добавила. — А как ты относишься к тому, чтобы заниматься шлепаньем непослушных женских попок? Уж такая работа тебе точно по плечу.

— Звучит, конечно, очень заманчиво, — засмеялся он в ответ. — Но меня интересует только одна непослушная попка. И только о ней одной я хочу заботиться.

— Что-то ты не слишком заботился о ней прошлым вечером, — Кира повернулась к нему и показала язык.

Его брови удивленно поползли вверх.

— Похоже, ты плохо усвоила вчерашний урок послушания. — С этими словами Лен притянул Киру поближе к себе и занес ладонь.

— Ой, тысяча извинений, господин! — закричала она.

— Ну, в любом случае, — сказал Лен со смехом, — у меня хватает забот и дома. Так что в офисе за дисциплину будешь отвечать ты. Ну, а здесь уж будет мой участок.

— Ну что ж, пусть так, — сказала она и грустно вздохнула. — Но все-таки я очень надеюсь, что когда ты снова захочешь утвердить свое превосходство, это произойдет ближе к выходным.